Huzzy B: "Я ужасный человек, полный гондон"

"Я рэпер без фильтра" — скажет Huzzy B в этом интервью — первом для артиста. Он и вправду один из главных экспериментаторов на российской рэп-сцене: его музыка пропускает через себя разные влияния — тут и трэп, и эмо-рок, и джерк, и рейдж, и альтернатива. Столь же хитровыдуманный у Huzzy B визуал. Фильтр можем назвать только один — Y2K-эстетика: артист одержим модой нулевых–начала десятых.

Мы поговорили с Huzzy B о том, как он пришел от панк-рока к рэпу, начал писать биты для Big Baby Tape, стал главным амбассадором свэга и научил Россию носить леопард. Выяснили: несмотря на то что он часто и жестко высказывается о коллегах (на The Flow даже выходил текст с подборкой людей и явлений, которые его возмущали), некоторых он очень уважает. Например, называет Friendly Thug 52 Ngg "музыкальным мессией" и говорит, что у Viperr "железные яйца".

В конце июля у артиста вышел альбом "Skinhead" и начался первый тур.

— Про твой бэкграунд мало что известно. Давай я буду называть факты о тебе, а ты — комментировать. Первый факт: ты начинал музыкальную карьеру в кавер-группе, которая перепевала песни Billy Talent.

— Да, это правда. Но не только Billy Talent. Мы много чего перепевали — вообще панк-рок. Мне было 13 лет. Это началось в школе: одноклассник показал мне панк-рок, и я просто охуел. А мне всегда нравилась музыка, с детства привлекало искусство, творчество. Друг хорошо играл на гитаре — и мы начали записывать [песни]. Я был вокалистом.

Это продлилось полгода или год: мы не смогли популяризировать группу. Один раз мы дали концерт на крыше возле школы для своих друзей. Пришли тридцать или сорок человек. У нас в школе почему-то было очень много панков, и это был пьяный панковский дебош.


— Второй факт: после панк-группы ты увлекся рэпом, но понял, что не можешь найти хорошие инструменталы, и занялся битмейкингом.

— Да, тоже в школе было. Мы с кентом сидели слушали музыку, и он говорит: "Давай читать рэп". И мы начали писать очень странный рэп. Я не знал, где искать [инструменталы], да и не старался на самом деле. Мне рассказали про FL Studio, и я начал гикать, тыкать кнопки. Помню, сидел у девушки в квартире: на кухне была ее мама, а я с девушкой — в комнате, ебашил биты. Ей очень не нравилось, потому что звучало ужасно.


— А ты сам какой-то рэп слушал?

— Да. У меня все детство прошло в интернете, я слушал все. Я жесткий фанат поп-культуры в любом ее проявлении, тем более в музыке, в рэпе. Когда был маленький, слушал много поп-музыки: 50 Cent, Джастина Бибера. Потом я слушал поп-панк, а потом мне начала нравиться R&B-движуха, андерграунд-рэп, Raider Klan. Мне нравился эмбиентный темный звук, я хотел перенести его в Россию. На меня повлиял мой друг Дамир, который показал PartyNextDoor. Я охуел, что это так клево и пропитано своей эстетикой. А так любой поп-культурный рэп — от андеграунда до самого популярного — мне всегда нравился.


— Третий факт: одна из твоих первых крупных работ в качестве продюсера — трек "Baby on board" для Big Baby Tape.

— Вообще нет. Изначально я делал биты на западных чуваков, потому что мне никогда русская музыка не импонировала, я ее особо не слушал. Мое общество было против русской музыки. Если в роке, то заебись: [например,] мне нравился Король и шут.

Первым рэпером, с кем я поработал, был Comethazine. Делал биты для Lil Wop. Закидывал что-то Smokepurpp.

Так получилось, что я попал на студию к Тейпу [— и мы начали работать].


— Как вы с ним познакомились?

— На Цветном бульваре еще где-то в 2017-м тусили модники, элита Москвы. Я нихуя не был элитой — был бедным пиздюком, который хотел круто одеваться и последние деньги въебывал на одежду, как-то сам зарабатывал. Там мы с Тейпом и познакомились, да и вообще много артистов оттуда вышли.

Мы не общались, просто были знакомы: одно рукопожатие, люди из разных тусовок. А потом мы заново познакомились: мой товарищ включил ему мой бит, он позвал меня на студию. А мне пиздец Тейп нравился, я был жестким фанатом, думал: "Это лучшая музыка в мире". Приехал дрожащий, чуть ли не обоссался. Мы сидели делали бит, я трясущимися руками что-то тыкал. И нашли общий коннект, начали работать.









— Ты упомянул, что тратил последние деньги на шмотки, а зарабатывал ты с чего?

— Я много чем занимался, постоянно крутился, так как я не из богатой семьи, а мне всегда хотелось круто одеваться. Я ресейлил шмотки, кому-то музыку делал. Моя главная задача с 13 или 14 лет была — чтобы рэп записать и крутые шмотки были.


— С битов ты что-то зарабатывал?

— Копейки, конечно.


— Даже с треков для больших артистов?

— В России все рэперы нищие, они не платят. Вот Тейп — щедрый чувак. А для остальных чисто за идею [делал]. На Западе все тоже нищие и жадные.

Вот почему я всегда битмейкерам нормально плачу и круто с ними общаюсь — потому что я был в этой шкуре. Они работают за идею, хотя 80% трека — это битмейкер. У него самый тернистый путь в музыке.


— Четвертый факт: ты состоял в Benzo Gang.

— Нет, никогда. Это пиздеж, меня это очень бесит, буквально будоражит. Я очень люблю Егора и Даню Гуськова. Это мои братья до конца жизни, я им обязан. Но я, блять, никогда не был в Benzo Gang.


— Ты как продюсер делал треки в том числе для Молодого Платона. А в этом году в треке "Just Do It" у тебя появились такие строчки: "Мой свэг пиздит Молодой Платон". Объясни почему.

— Потому что это, блять, моя эстетика. Я ему рассказал, что существовал Тимати. Это мой инфлюенс. Он даже с Лизой Анохиной начал встречаться… [Лиза снималась в сниппете трека Huzzy B "Hellboy 6+6+6" — прим. The Flow] Это смешная закономерность, я просто угораю. Искренне считаю, что весь образ Молодого Платона построен на том, что я знаю, кто такой Тимати с 2010 года. Я так одевался пять лет назад.








— Ты часто нападаешь на других артистов. Кто-то скажет: "Да он хайпится на чужих именах". Что ты на это ответишь?

— Я просто ржу с других чуваков, мне смешно за этим наблюдать. Я не вижу ни конкуренции, ни серьезности. Ребята лезут из кожи вон, чтобы быть особенными. Мне не импонирует 95% творчества [артистов] в России. Другие ссутся говорить про это, хотя думают то же самое. Я не ссусь.


— Ты писал, что кринжа не существует, и призывал "делать че по кайфу". Я вижу противоречие: артисты делают, что хотят, а ты зло на них нападаешь.

— Они могут делать, что хотят. Я не навязываю свое мнение, но мне нравится его высказывать. Я же не говорю им этого не делать. Но если мне не понравится — я напишу, что это говно.

Посредственность и кринж — разные понятия. Кринжа не существует, а посредственная хуйня, в которой я не вижу идейной составляющей, — существует. Это не кринж — это просто говно.


— Ты критиковал пацанский рэп. Говорил, что каждые три месяца появляется новый Friendly Thug. А самого Тага ты уважаешь?

— Это легенда, музыкальный мессия.

Пацанский рэп — хуйня в том плане, что чуваки из полноценных семей с хорошим достатком, выросшие в загородном доме с двумя машинами, читают про то, что они на районе что-то толкали. Это выглядит смешно. Каждый второй читает: "Москва — мой город", "Тула — мой город". А Friendly Thug прожил нехилую такую жизнь.

Я считаю его поэтичным музыкантом, ни у кого до него не было такого слога. Это какое-то перерождение АК-47, что-то даже от Басты есть. В моменте он перевернул музыкальную индустрию. Если за тобой создается столько клонов — значит, ты делаешь правильно. Они хотят такого же легаси, но, к сожалению, такого прецедента не будет.

Единственное, что еще мне понравилось из пацанского рэпа, – это Icegergert. Это новый Gucci Mane. Он пиздец как жестко читает рэп. Не знаю за его бэкграунд, но как будто там и знать не надо — это больше музыка про кач, разъеб. Так, как он, никто в России рэп не читает. Вся его популярность, стримы, концерты супер заслуженные.

Чуваки из 52 — заебись, Icegergert — заебись. Остальное — просто понос, неслушабельное второсортное дерьмо.


— Однажды ты выложил кружок, где тебя приняли за Френдли Тага. Это была не постанова?

— Нет. Такое было не в первый раз. Помню, зашел купить себе кофе. А тогда Френдли Таг поженился. Покупаю, а ко мне подходит чувак: "Братан, со свадьбой, 52". Я снимаю очки: "Ты что, ебанутый? Я не Френдли Таг".

Тут [в ситуации с записанным кружком] повезло, что я вывел человека на диалог и снял.







— Тебе льстит, когда тебя принимают за Тага? Или, наоборот, обижает?

— Меня это бесит. У меня пирсинг во всем ебале — какой я Френдли Таг?


— Как по мне, вы не похожи…

— У меня даже строение черепа другое… Мы во всем не похожи. Он буквально на 50 килограмм меньше меня весит.


— Под видео с тобой в тиктоке или пабликах я иногда вижу комментарии вроде "Он просто байтит Viperr". Что на это скажешь?

— (смеется) Это такой глупый стейтмент…Мне импонирует их музыка и что они делают. Но я искренне считаю, что я в сто раз жестче музыкант.

Мне нравится, как они двигаются, что они не боятся, что у них железные яйца. У них крутая фанбаза, жесткие концерты. Но сравнивать меня с ними — глупо. У нас разные слоги, биты, все разное, я немного про другое. Но им респект бесконечный.


— Почему им удалось нарастить такую фанбазу?

— Потому что всех заебал пацанский рэп и запрос на пацана. Все хотят быть необычными, стильными. Каждый второй пиздюк модный.

Они больше не про музыку, а про нынешнюю повестку. Попали в нужное время в нужное место.

Они мне напоминают кейпоп-айдолов. У них похожие аудитории.


— Какую повестку ты имеешь в виду?

— Френдли Таг появился, когда вышел сериал "Слово пацана". Тяжелое время [там отражено]. Был запрос на пацана с района, который [впрягается] за братву. Но в моменте это всех заебало, появились Вайперры: "Мы клево одеваемся и ебали вас в рот".

Это нормально. Рэп — это про противоположности, про протест. Они как настоящие рэперы такие: "Мы хотим выглядеть так, как ваш реальный пацан никогда не оденется. Он никогда не зачитает такой рэп, не будет таким претенциозным".

Это произошло органично. Если бы не они, то кто-то другой бы появился.


— Получается, и ты бы мог альтернативу предложить?

— Я ее и даю. Такого артиста, как я, в России — да и в мире — нет. Я такой, какой есть. У меня нет образа. Я рэпер без фильтра, мне нравится буквально все. Я хочу перевернуть музыкальную индустрию и делаю все, чтобы показать, что я новый король.


— Ты говоришь не только о российской музыке, но и о зарубежной. У тебя есть амбиции выходить на мировой рынок?

— Нет. Как я говорил в треке 2%, "я не хочу покорять Запад — я люблю Россию". Мне не нравится, когда [российские артисты] фитуют с зарубежными. Я считаю, что это полный кринж и дерьмо. Это некрасиво звучит. Не вижу смысла в таких коллаборациях.

У меня на альбоме мог быть и YT, и Fresh Boy Swag. Но я подумал: "Нахуй мне это нужно? Просто пофлексить? Мне это неинтересно".








— Ты сказал, что ты рэпер без фильтра. Можно ли считать, что именно поэтому ты так зло высказываешься? В жизни ты тоже можешь резко что-то сказать?

— Я очень прямолинейный. Люблю людей так же, как ненавижу их. Я не буду выбирать выражения. Если захочу так сказать, то скажу. Это не от большой ненависти, а скорее от большой любви к тому, что я делаю. Я очень дорожу музыкой. И когда что-то делают плохо, меня это раздражает.

В жизни я такой же. Я ужасный человек, полный гондон. Могу сказать что-то грубое, но мне не кажется, что оно грубое. Мне кажется, что это просто мое мнение. Чего мне его стесняться?


— Но ты можешь задеть чувства других людей — в том числе близких. Такое бывает?

— Я понимаю, что могу задеть их чувства, но считаю, что человек вправе сам реагировать на любое высказывание в его адрес так, как он хочет.

Если мне на тебя плевать, вряд ли я скажу тебе свое мнение. Если я сказал свое мнение, то это от большой любви. Чтобы ты стал лучше, чтобы тебе это помогло.

В близком кругу редко кого-то задеваю.


— Тебе сложно сближаться с людьми из-за прямолинейности?

— Я бы даже сказал, что проще. Люди любят настоящих людей. Я не люблю людей, которые общаются с задней мыслью: "Этот диалог поможет мне в будущем". Лучше я включу тебе свой трек, а ты скажешь мне: "Это говно, без обид". Я скажу: "Ты крутой чувак, давай общаться". Если трек реально говно, а ты мне скажешь, что это охуенная музыка, что я свежий и клевый, то мне неинтересно с тобой общаться. У тебя нет своего мнения. Чем ты более правдивый и настоящий, тем круче.


— У тебя на альбоме "Skinhead" есть трек "#КакРома", связанный с Ромой Желудем. Чем он крут?

— Это феномен. Первая рок-звезда нового течения поп-культуры в России. Он первый чувак, за кем бегали фанатки по улице. Его обсуждала вся Россия просто из-за того, что он существует. Он ничего особого не делал, но он много что привнес в Россию из США — свэг, тупые фотки с фильтром Рио-де-Жанейро.








— Вы с ним снимали сниппет. Расскажи, как это было.

— Немного странно — как потрогать пережиток времени, потрогать 2010 год. На съемках все были в ахуе. Много кто просил меня: "Леша, возьми, пожалуйста, посмотреть на Рому Желудя вживую". Это как сходить в музей, где "Мона Лиза" висит.


— Незадолго до выпуска альбома ты постил треклист, где были обозначены фиты с Будой, Toxi$, Yeschapskii (трек "#КакРома" также был обозначен как фит с Желудем). Оказалось, что это никакие не фиты, а ты их просто диссишь. Зачем тебе это было нужно?

— Просто похихикать, как фанат рэпера [видит треклист и думает]: "Неужели они фитанут, как клево!" А потом слышит подъеб этого рэпера — и сидит злой.


— На презентации альбома ты устраивал аукцион с продажей трусов. Человек отдал за них 200 тысяч рублей. Трусы были не новые?

— Конечно, нет. Зачем за новые трусы 200 тысяч отдавать?


— Ты знаешь, кто купил? Девушка или парень?

— Девушка.


— Тебе нравится эстетика нулевых, начала десятых. Какие люди или вещи для тебя — главные символы эпохи?

— Рианна, Ники Минаж, Майли Сайрус. Rick Owens Geobasket, хотя сейчас они снова [на хайпе]. Снэпбеки. Думаю, это все возвращается, мода циклична. Это что-то новое для людей. Думаю, сейчас все будут так же фоткаться и тупые никнеймы в инстаграме* ставить. Тамблер и инстаграм* — самое 2010-е, что есть.


— Ты говорил, что стильный человек похож на бомжа или гея, и в этом — настоящий свэг. Что нужно носить, чтобы свэг был ощутим?

— Не нужно носить что-то определенное. Важно, как ты это преподносишь и что ты ощущаешь, когда это носишь. От человека веет аурой, если у него есть свэг. Нет такого, что ты должен надеть определенный бренд. Этому невозможно научиться. Например, я это чувствую.


— Как будто речь про харизму?

— Скорее всего. Но есть много харизматичных людей, у которых нет свэга. В образе должна быть органичность.

Много кто хейтит скинни-джинсы, сейчас модно носить широкие. Но я не люблю широкие штаны, для меня это моветон. Но если в тебе много свэга, то даже с ними может быть органично.


— Назови свои любимые бренды одежды.

— Мне нравятся старые коллекции Givenchy. Типа 2015 года — все эти худи с ротвейлером. Нравятся старые коллекции Dolce&Gabbana. Saint Laurent Эди Слимана [Слиман был креативным директором бренда с 2012 по 2016 г. — прим. The Flow] кожаные скинни-джинсы. Balmain 2012–2015 гг.

Это банальный ответ, но это тема вне времени. Те же Рамоны [кроссовки Rick Owens Ramones], уже всеми выебанные, — обувь на все времена, идеальные кеды.

Нравится Supreme — крутой и недооцененный бренд. [Худи] Supreme Box Logo — это метамодерн, но самый стильный предмет одежды в мире.








— Подводя итоги 2024 года, ты писал: "Пол-России носит леопард", имея в виду свое влияние. Это по-серьезному написано?

— Конечно.


— Был общемировой тренд на животные принты. Или все-таки из-за тебя носили?

— Срать на общемировой. В России я показал, как правильно его носить, где применять. Люди считали, что леопард носят колхозницы на Патриарших прудах. Потом я надел леопард — и все его начали носить. Это стало не кринжом в России.


— Дай совет, как носить леопард.

— Он уже подзаебал. Можно, конечно, рокнуть его пиздато, больше невзначай-элементом. Но это немного не то: когда нормисы начинают шарить, это становится моветоном. Души нормисов не вознесутся никогда, как говорил великий человек.


— Ты писал: "Лысые рулят, кроме Токсиса". Давай топ-3 лысых российских артиста.

— Топ-1 — я. 100%. Fortuna 812. И Френдли Таг.


* Инстаграм принадлежит компании Meta, которая признана экстремистской. Ее деятельность запрещена на территории РФ