Тексты
Интервью: Николай Редькин

“Политкорректность не наш конек”. Организатор фестиваля “Боль” — о том, как он работает

Фестиваль “Боль” появился летом 2015-го, носил характер локальной тусы, позиционировался как “Первый фестиваль новой русской рок-волны” и нанес нормальный удар по карману организатора, Степана Казарьяна. Впрочем, потерянные деньги вернулись уже следующим летом, когда “Боль” выросла и в размерах аудитории, и в медиаохвате. Сегодня это, пожалуй, главный независимый фестиваль молодежной музыки, на афишах которого теперь соседствуют ЛСП, Пошлая Молли и датские панки Iceage, Хаски и Слава КПСС, Наадя, Lotic и Moa Pillar.

— Как изначально звучала идея фестиваля “Боль”? Что ты хотел показать?


— В самом начале это была идея сделать концерт трех групп с похожими названиями — Утро, Труд и Сруб. Решили: “Ну, это уже такой мини-фестивальчик получается”. Придумывали название “Боль”, чтобы слово тоже было из четырех букв. Посмеялись-посмеялись, а потом в течении полугода эта мысль у меня выкристаллизовывалась в голове: “Боль, боль, боль, надо назвать “Боль”. Потом появилось множество других групп — Спасибо, Ploho, Lucidvox. И я решил, что да, это целая волна, надо сделать фестиваль. Мы придумали для позиционирования довольно странную фразу “фестиваль новой русской волны”. Я подумал: вот была Neue Deutsche Welle в Германии, Nouvelle Vague во Франции, нью-вейв был. Даже ноу-вейв. А в России даже в 80-е годы это никак не называлось. Даже “советской волной” не называлось.



— Когда я спрашивал людей про самое яркое впечатление от первой “Боли”, они говорили: “Дождь и грязь”.


— В тот день был самый большой ливень за 84 года метеонаблюдений в Москве. И песчаный спортобъект на территории завода “Флакон” немедленно превратился в разносчик грязи. А изначально все было чинно, благородно и очень прилично.




— В первый год фестиваль не окупился?


— Был полный провал по деньгам. Я очень осторожно подходил к тратам. Но расходы постоянно росли, потому что количество групп увеличивалось, а спонсора у нас не было. Предпродажа было неплохой. Но из-за ливня в день фестиваля продаж почти не было. Мы реально не окупились. Хотя 1300 билетов было продано, и на тот момент для заявленных групп это было очень много. А вторая “Боль” окупилась, покрыла долги за первую, и даже чуть-чуть осталось.






— На “Боли” платят гонорары артистам?


Конечно, платят. В этом году, например, практически всем — даже малоизвестным группам. В прошлом году тоже почти все получили. Если мы не платим, то предупреждаем об этом. Обычно это группы, которые совсем маленькие в плане популярности, но мы их очень саппортим. Например, группа Prince Champagne из Петрозаводска. Мы им честно оплатили дорогу, устроили, накормили. Зато они мерча напродавали и с этого какую-никакую копейку поимели.

Гонорары у нас вполне себе рыночные. За редкими исключениями, когда кто-то по дружбе скидывает.






— На "Боли-2017" заявлен ЛСП — у него тоже рыночный? Я просто подозреваю, что его гонорар несопоставим с большинством участников.


— Олег ЛСП, респектуха ему, сделал нам большой скидон — мы бы не потянули его привычный гонорар. Мы с Олегом познакомились в Минске на концерте Пасоша полгода назад, очень подружились. Отличный чувак. Он сразу отреспектовал "Боли", а сейчас сдержал свое слово и скинул прилично. В отличие от других исполнителей, которых мы также хотели видеть, но те выставили ну уж совсем непомерные счетчики за фестивальный сет.



— Ты был администратором некоторых групп-участников фестиваля.


Я уже никого не администрирую — времени на это нет. Я с очень многими так или иначе работал, а потом передавал их в правильные, ответственные руки. Поначалу я был у них менеджером, директором, да.



— Что это были за группы кроме Пасош?


— Ploho, Буерак и еще некоторые другие.



— Почему в этом году Буерака нет на фестивале?


— Потому что мы больше не работаем с ними. Они повели себя как неблагодарные маленькие сукины сыны. Мы нянчились с ними, делали все, что могли для их поддержки и помогали их становлению, а они ответили мелкими пакостями, оскорблениями, шантажом и нелепыми обвинениями. Но буераки приходят и уходят, а мы, я думаю, останемся. Как и останется, я думаю, истинная дружба с остальными ребятами музыкантами, с которыми мы создали настоящее и цельное комьюнити. А Буераку удачи.







— У вас в этом году много рэпа. Нужно ли человеку, который идет слушать Sonic Death, выступление ЛСП и Хаски?


— Должна быть музыкальная палитра, должно быть много всего разного. Вот Pharaoh написал в твиттере: “Кому не нравится группа Казускома, тот лох”. Это теперь нормально. “Рэперы”, “рокеры”, “арэнбишники” — это все термины предыдущей эпохи.

Когда я провел первую “Боль”, то убедился: аудитория, которая к нам пришла — это та же самая аудитория, что у “Скотобойни”, Pharaoh и так далее. Я лиц не узнаю, но я по стилю одежды, поведению и разговорам это понял. Я часто тыкаю Вконтакте на каких-то наших подписчиков, совершенно рандомных, чтобы понять, чем они живут. А у них через раз — Пасош, потом техно, потом витч-хаус, потом Pharaoh. Это неприятно слышать многим группам, потому что они хотят быть уникальными, не хотят быть частью плейлиста. Но так уж обстоят дела.



— В прошлом году панк-группы антифашистских взглядов отказывались играть на “Боли”, потому что там выступал Паша Техник.


— Да, это были очень сильно уважаемые мною люди из ресурса Sadwave, объединяющего кучу групп — Мразь, Jars, Выродок и так далее. Они все с энтузиазмом восприняли "Боль", а потом там появился Паша Техник, и они сразу отказались и играть, и освещать фестиваль. Якобы он приверженец правых взглядов. Группу Materic удалось уговорить. Иван Афанасьев из группы Love Cult тогда целый ликбез провел с ними, разъясняя в чем юмор и концепция проекта.

В этом году все они опять первыми написали мне: “Давай мы будем у тебя играть!”. Я им говорю: “Ребята, конечно, давайте, только учтите — у нас будет играть Черная Экономика”. И их как ветром сдуло. При том, что Черная Экономика может прекрасно со всеми сосуществовать, а они — нет. И кто, спрашивается, толерантный после этого?

То есть Юра Mesr из ЧЭ, который популяризирует бразильскую музыку, афробит, шангаан-электро и так далее, который не постеснялся зачитать с панк-группой на одной сцене, вот он правый, плохой? А те люди — за все здравое? Причем они хорошие люди, к ним у меня вообще вопросов нет. Те вещи, в которые они верят, мне близки, я сам левак. Но зачем ставить клеймо на людей, спектр юмора которых просто больше, чем у вас! Играть в европейцев, которые все такие политкорректные — ну пожалуйста. Просто фестиваль "Боль" не об этом. Он об иронии. Об истинной свободе без лицемерия и барьеров.








— При всей любви к группам Черная Экономика и Kunteynir — ты уверен, что претензии панк-групп возникли на пустом месте?


— Если честно, меня постоянно закидывают вопросами на счет Черной Экономики, Ленина Пакет и их якобы правой ориентации. Еще есть момент с группой Iceage, которую, видимо, из западнопоклоннических настроений или незнания российская пресса оставляет в покое, а вот в Германии гнобят за якобы зигование где-то там на фото. Но я давно ориентируюсь только на две вещи в своей жизни. Первая — это музыкальное творчество. То есть талантливость музыки. Вторая — личные качества исполнителей. То есть мне не хочется делать концерты мудакам, неприятным и недостойным людям.

Черная Экономика, Iceage и Ленина Пакет — приятные люди. У меня есть сомнения что датские бисексуалы, подмосковные коммунисты и выхинские любители афробита могут быть неонацистами. Вы можете мне странные песни кидать, пересказывать сомнительные истории и фотошопленные, вырванные из контекста фотки, но что-то мне все равно верится своему чутью больше.

Вообще, политкорректность не наш конек. Но у нас есть место всем. Я бы очень хотел поставить исполнительницу Лику Стар в лайнап. Да, она поп-артистка из 90-х, но я бы ее поставил не трэша ради, а как самую стильную и классную исполнительницу того времени.



— Твой топ-3 выступлений на "Боли"?


— Выступление группы Спасибо с ½ Orchestra, Lucidvox и другими артистами. Это был джем, но хорошо отрепетированный. Группа Спасибо, кстати, были главными сторонниками участия Паши Техника. И всем группам, кто сомневались, промывали мозги: “Ты что, совсем сумасшедший? Паша Техник — это смешно, это круто, это легенда”. При том, что Расел Рахман, фронтмен группы, бангладешских кровей и сам не раз был мишенью правых. И вот одну из песен этого своего афробит-перфоманса они посвятили проблеме расизма. Сделали кучу шейкеров, раздали их публике, люди трясли ими — это было очень мощно.

Второе — выступление группы Электрофорез. Я не был их почитателем до этого момента. Но их перфоманс с дракой на сцене очень впечатлил. Хоть это был и перфоманс, удары по лицам друг друга были настоящими. Тогда же я понял, что и группа настоящая. Мы потом спиртом прижигали их окровавленные губы и носы.




Третье — сеты Пасош и Sonic Death, это было мощно: и сами выступления, и реакция на них.



— Кто рулит новой русской волной прямо сейчас?


— Тут надо все-таки разобраться с понятием, что такое эта волна. Потому что, во-первых, с каждым годом оно все больше размывается. Вот Pharaoh — новая русская волна или нет? Вот Пасош, они же не постпанк играют, а гранж — вписываются они в эту волну? Тогда и Хаски, выходит, новая русская волна. Он же совсем радикально не такой рэпер, как остальные, он и дружит-то только с нашими всеми артистами.

Во-вторых, за рубежом котируют совсем другие группы, чем у нас. Вот смотри, сейчас мы ездили на шоукейс Tallinn Music Week, там был весь цвет нашей музыки. И произвели фурор, больше всего восторгов было от группы ГШ и Lucidvox. При этом в России они менее собирающие, чем другие, хоть и очень яркие, самобытные. Получается, они лицо новой волны “на экспорт”?







— Откуда ты узнаешь о новой русской музыке?


— Да откуда угодно. Про Пошлую Молли у тебя из фейсбука узнал. Пять минут послушал, написал группе, еще через пять минут забукировал ее. У нас надо быстро действовать, потому что новая музыка остается новой не так долго.




Фестиваль "Боль" пройдет 8 июля в Центре Городской Культуры "Правда". Ознакомиться с лайнапом и следить за его обновлениями можно в паблике фестиваля.

"Намечали артистам стрелы, типа напугать", убеждали подписать контракт не читая, не возвращают права на песни Тимы Белорусских и подсовывали Фейсу договор, пока он был пьяный — такие истории попали в интернет после того, как Моргенштерн объявил войну паблику Рифмы и Панчи и их лейблу
Обвинил паблик в нацизме и в том, что его лейбл "душит" музыкантов. Хочет добиться "правосудия"