Секрет успеха, Дудь, много алкоголя, реклама на The Flow и картонный член: интервью с "кис-кис"

Но расцвет стриминга и соцсетей помог не только рэпу и новому попу — в гитарно-барабанной музыке тоже появились совсем новые герои. Они оказались музыкально проще, лирически смелее, поведенчески раскованнее — и в целом понятнее. И популярнее.

Одни из них — группа Кис-кис: здесь рыжеволосая Соня поет про бухлишко, секс и краши, а блондинка Алина “раздает на котлах”. Получается крепко сбитый поп-панк — скорее, в хрестоматийном понимании, чем в трактовке Пошлой Молли.

У Кис-кис ультракороткая история успеха: два года назад девушки познакомились, спустя полгода сняли первый клип “Трахаюсь”, а еще спустя полгода поехали в первый мини-тур. В их паблике уже больше 100 тысяч подписчиков, им респектует Дудь, а их музыка мирит зумеров и бумеров.

Как у Кис-кис так быстро все получилось, почему постоянно спрашивают о продюсере, как снимался клип “Трахаюсь”, зачем им “Нашествие”, много про алкоголь и успех — в большом интервью с группой.







— История вашего знакомства такова: Соня занималась вокалом, Алина стучала на барабанах, вы оказались на одной репетиционной точке. Что было до этого?

Соня: Меня родители отдали в музыкалку, я начала заниматься фортепиано, потом петь в хоре, и как-то все закрутилось. Приехала в Питер, он меня поглотил. Сначала я делала каверы, но понимала: чтобы стать музыкантом, нужны свои песни.


— А ты, Алина?

Алина: Я тоже из музыкальной семьи, у меня папа музыкант. Но у нас музыкой занимался брат, а меня отдавали в другие секции. В 16 лет я поняла, что если хочу тусоваться по бэкстейджам и угорать, как батя, мне нужно хоть как-то быть причастной к музыке (смеется). Я записалась на уроки.

Перспективы сессионщика сомнительны, играть на свадьбах я не хотела, — нужно было создавать что-то свое. И у нас Соней пал выбор друг на друга (смеется).


— Вообще, это удивительно звучит — вы впервые увиделись и через полчаса решили создать группу.

С: Ну, это было не через полчаса, мы сначала познакомились, начали делиться впечатлениями.

А: Это не случилось за секунду. У нас были уже наработки, у нас есть музыканты, это коллективное творчество, оно не рождалось с щелчка. У всех в голове был какой-то запас музыки, идей, текстов, каких-то приколов, — все сложилось, как паззлик.


— Когда вы мечтали о группе, какие иконы, идолы были у вас перед глазами?

С: Я с пятого класса обожала Linkin Park. Честер для меня был и остается мастером и вокала, и подачи.

А: Рыбак рыбака видит, потому что у тебя Честер, а у меня глаз падал на барабанщиков. И моим кумиром был Трэвис Баркер — личность, вдохновляющая не только из-за того, что он играет в культовой группе. Он — человек, который пережил крушение самолета. А еще он в каждый коллектив вносит неимоверный вклад. И есть рэперы, с которыми он играет и круто звучит, несмотря на разную стилистику.

С: Брат подарил мне диск с клипами, там был Amatory “Черно-белые дни”, там был Мэнсон, Korn, Slipknot, Linkin Park — и я их до дыр засмотрела! И еще мне очень понравились Papa Roach, как он там читал, до сих пор каждое словечко помню, каждую интонацию (смеется).





— Легенда гласит: 22 ноября 2018 года вы выпустили клип “Трахаюсь”, а 23 числа проснулись знаменитыми. Как все было на самом деле?

(смеются)

А: ...и на следующий день ничего не произошло.

С: Да произошло: я проснулась в общаге, протерла глаза, пошла на пары и такая: “Почему у меня никто не берет автограф?!” (смеется)

А: Я помню тот момент: преподаватель что-то рассказывал про техническую механику, а я обновляла комментарии под клипом. И я вижу, что в ВК добавляются незнакомые люди и пишут: “Мы — агентство”, “Мы — лейбл, медиагруппа, хотим сотрудничать”. А я сижу такая: “Что это? Что они хотят?”.

С: У нас было около ста подписчиков. Я скинула ребятам группу каких-то девочек, у них было 3000 подписчиков. Я такая: “У них три тысячи! А как это?”. И потом я сидела, обновляла группу, и там было +7 за секунду. Я несколько часов тыкала F5 — я не понимала, почему так быстро люди прибывают.


— Значит, это правда: вы дропнули и пошла реакция.

А: Ну у меня после каверов, которые я выкладывала, была аудитория в инстаграме, около 40 тысяч людей. И я была знакома с какими-то музыкантами по тому же принципу: я — просто девочка, которая играет на барабанах; некоторым я была интересна, они просто следили за мной.

Когда я выложила клип, они такие: “Ого, Алина! Это не кавер!” и начали репостить себе в истории. И репостнул также басист Дима из Пошлой Молли. А Кирилл, видимо, посмотрел его сториз и написал мне в директ: “Ого, прикольно” — и выложил к себе. И от него пришло 3 тысячи человек. И мы думали: "Вот это успех!" Но знаменитыми, к сожалению, не проснулись.


— Просто со стороны кажется, что “незвездного” периода у группы Кис-Кис не было вообще. Вот трек — вот репост от Александра Ионова — вот клип — и вот сразу куча просмотров и тур.

А: Я помню этот момент! Мы выложили пост типа “Ждем многомиллионного контракта с Ионовым”, и Ионов репостит к себе. Для нас это почему-то было таким полным “Вааааат”, мы кидаем в беседу типа: “Вы видели вообще?!” Нам он казался максимально авторитетным человеком (смеется)


— А сейчас не кажется?

А: Просто у нас сейчас не то, что другой уровень... Даже не знаю, как правильно сказать...


— Другие авторитеты, вершины и цели?

А: Ну да. Другие вершины и цели. Ну и потом, мы же смотрим, что происходит — и очень редко продюсер может что-то сделать для рок-группы, нежели для поп-артиста. Нам бы как-то своими силами.

С: Ну и нам вряд ли сильно помогло бы тесное сотрудничество с ним. А тогда казалось, что да.


— Я просто очень часто вижу претензию, что вы — продюсерский проект.

А: Ну я бы и сама так думала: вот две девочки и они сами ничего не могут сделать...

С: Школьницы какие-то шестнадцатилетние!

А: Мы не шестнадцатилетние — это раз. У нас есть прекрасные музыканты — это два. У нас есть Ванька, наш звукорежиссер, он сводит треки, ездит с нами на концерты. Это наша команда, наша семья. И если у тебя есть идеи, музыканты, люди, которые могут реализовать все своими руками, то зачем вообще продюсер?

Многие ссылаются, что откуда тогда столько денег на рекламу. Но все же понимают, что когда уже идут концерты, все работает по-другому. Рекламу делают люди, которые устраивают концерты.

С: Когда The Flow нас опубликовал, мне скидывали сообщения: “Вы что, купили рекламу?” — просто очень странные люди.

Была ситуация, я стою в общаге, расхераченные стены и потолок, и знакомый говорит: “Сонь, ну расскажи, че у вас за продюсер?” Я думаю: "Чувак, я живу напротив тебя в комнате, со мной еще две девахи и кошка. И о каком продюсере ты говоришь?"

А: На нас начался спрос и ажиотаж — паблики начали выкладывать наши видео, чтобы отхватить частичку хайпа.

И тоже: я прихожу в универ, рисую диплом в библиотеке, подходит мой одногруппник, который тогда писал рэп — ну понимаете, да, такой типичный школьный рэп. И я понимаю, что он не станет популярным. И этот парень говорит: “Я видел ваш клип в “Рифмах и Панчах”. Сколько вы отдали за пост?”

Понимаешь, бесполезно объяснять человеку, что сколько бы ты ни отдал за пост в этом паблике, ты не станешь популярным с такими треками, это так не сработает.




— Просто если попытаться понять логику этих людей, они видят что полгода назад вы собрались и — бах: профессионально снятый клип, трек, который хорошо сведен, а сразу после этого просмотры, туры.

С: Интересно, какой клип профессионально снят?


— Клип “Трахаюсь” снят лучше, чем многие первые клипы многих известных людей, скажем так.

А: Я могу рассказать в подробностях, как был снят клип “Трахаюсь”. У меня была фотосессия для знакомой девчонки, которая пытается шить белье. И нас фотографировал один парень, Ваня. Я звоню ему: “Нам нужно снять клип, ты умеешь?”, а он такой: “Я не пробовал” (смеется). Мы взяли LED панель — это такая панель, которая как вспышкой в лоб, взяли Соню, меня, этого Ваню, нашего гитариста Кокоса и бутылку вискаря.

С: Встретились у Алины дома и бахнули чачу!

А: Совру, сказав, что мы просто встретились и сняли. Была подготовка! Я заранее прошлась вокруг своего дома и нашла какие-то места, на фоне которых можно было бы круто это сделать. Нашла за железной дорогой стену в граффити. Мы решили, что там можно снять синхрон: с колонки включить песню и под нее покривляться. Напротив моей школы было футбольное поле, на котором мы снимали.

С: Заброшка с собаками еще была. Мы хотели залезть туда, собаки начали лаять и мы испугались.

А: Там есть также туалет, где мы тоже играем синхрон. Наш знакомый работал в баре и мы попросили зайти в туалет. У нас была команда из четырех человек, мы с Соней сами красились, есть фотографии, где мы на кухне едим чипсы и начесываем волосы. Соня принесла чемодан своих вещей…

С: Да, я из Петергофа ехала с этими шмотками, ведь надо же прикольно выглядеть!

А: В процессе съемок мы знатно напились, съемки превратились в такой угар, что мы думали: все, отсматривать кадры бесполезно, там полный трэш.

Я думаю, что секрет успеха клипа, во-первых, в искренности. Во-вторых, в том, что он так или иначе сделан со вкусом. Там нет суперкачества, крутого света и сценария. Просто он прикольный, молодежный, у него есть вайб.

Там нет ничего, что стоило бы дорого. Когда нас спрашивают, откуда деньги на клип, мы говорим: “Ну вот что там конкретно может стоить денег, вот скажите?”

С: Косарь на картриджи для полароида, косарь или полтора на этот вискарь и запивон и пиццу какую-то мы заказли — и все, больше ничего.



— У рок-групп всегда куча историй о репетициях непонятно где, о мучительных поисках нормальных музыкантов.

А: Этот период у нас был и он был довольно затяжной. Я мучилась и думала: “Надо найти каких-то своих ребят”. И с ребятами, которые сейчас в команде, мы познакомились за годы, проведенные на репточках за занятиями и нарабатыванием техники.

С: Я тоже все время была, как бы это сказать, “не пришей к … рукав".

А: Она тоже хотела делать что-то в музыке, но не знала, с кем. Потому что либо это старпёры, которые предлагают: “Давай ты, девочка, споешь мне песню, а я тебе заплачу за это денюжку” — это какая-то ... полная. Либо это молодые ребята, с которыми не получалось сварить каши: они что-то обещают, вы говорите, в итоге это ни во что не выливается. Либо вы вместе сидите и дуете!


— Почему ваши музыканты в масках?

А: Потому что они у нас слишком красивые. У нас и так на концертах девчонки просто их берут и целуют, а нас не целуют — какого хрена?

Было мнение, что очень удобно на гитаристов надевать маски, чтобы менять сессионщиков. Но это, конечно, полный бред — у нас постоянные ребята и, возможно, когда-нибудь они покажут свои лица. И вы офигеете от того, что это Путин и Медведев.


— Как родители относятся к тому, что с вами происходит?

(смеются)

А: Давай ты!

С: У Алины тоже есть родители!

А: Ну давай, тебя спросили!

С: Мои родители нормально относятся к тому, что мы делаем! (смеется)


— Просто ты в интервью Village говорила, что проблемы были.

С: Ну да, мои родители вообще не знали, чем я занимаюсь, они живут далеко. Во-вторых, они вообще не принимают всю эту тему. Они хотели, чтобы я спокойно заканчивала универ. И когда мама увидела клип “Фарш”, она позвонила мне в истерике. Мы очень долго приходили к взаимопониманию. Но сейчас они видят результат, нормально ко всему относятся, пришли на наш концерт в Тюмени. Только просят использовать меньше мата.

А: Они с нами познакомились и увидели, что в нашем райдере нет литров водки и не лежат горы кокаина за сценой на столах.




— Клип “Молчи”. Жиза?

С: Ну да, жиза.

А: Многие говорят: как это может быть жиза для человека, который родился в Питере? Но во-первых, человек, выросший в любом городе, может столкнуться, с семейными проблемами. Во-вторых, в Питере я жила в жутчайшей коммуналке — с крысами, тараканами и соседями, которые выбрасывали в унитаз прокладки и сметали к нашей двери мусор. Культурная столица, возможно, представляется всем иначе: ты пьешь винишко на балконе и смотришь на Невский проспект (смеется).

Это, я думаю, в этом клипе проблема всей страны. Не панельки и не маленькие города приводят людей к такому. Никто не привлекает к этому внимание, все молчат.


— “Быт съедает все самое лучшее?”

С: Да, отчасти.


— Клип очень понравился Дудю.

А: Мы были в туре, я спала, Соня проснулась и начала орать. Я говорю: “Блин, у нас единственный выходной, чего ты меня будишь”, а она орет: “Дудь! Дудь!”.

С: Мне скинул друг, я думала, это какой-то фейк.

А: Нам организаторы после шести концертов подряд подарили литр вискаря. Мы собирались открыть бутылку в конце тура..

С: Но мы решили, что пост Дудя — это отличный повод отметить. Бутылка не пережила этот вечер.


— Из-за проблем со связками Obladaet в туре колол адреналин в горло. У вас на гастролях было что-то подобное?

С: На одном концерте ко мне приехала фониатр, она делала мне вливание в горло, с адреналином, чтобы какое-то время связки могли работать. Потому что это был четвертый подряд концерт и было больно разговаривать, не то, что петь.

А: Ей приходилось делать ингаляции, а мне пришлось делать ей уколы.

С: Да-а, первые три дня Алина делала мне уколы в попу, мы с ней еще больше породнились (смеется). А до этого она ставила только коту! Мы решили, что этого достаточно.


— Какой вообще самый запоминающийся момент в туре?

С: Какой-то парень сделал предложение Алине, после чего она сделала предложение мне. А потом другая девчонка на сцене сделала предложение своей девушке.

А: А я вспоминаю другой концерт, где мы нахерачились вискарем, вышли поддатые и просто заходили пешком на бар, он был вровень со сценой, и просили бармена налить еще, — он наливал. Наш гитарист забирался на самые высокие места сцены, как кот, и прыгал оттуда в толпу.

С: У нас в основном концерты запоминаются зрителями. Иногда они вырезают огромный картонный член, например. И начинают им размахивать.






— На что похож фестиваль “Нашествие”?

А: Это очень масштабное… пьянка (смеется)

С: Главное приключение лета! (смеется) Без шуток, да. Там очень много народу, строятся огромные сцены, какие-то мосты, безумное количество палаток, целые лагеря людей, все бегают по грязи, веселые, пьяные, это [восхитительно]!


— Стремно ехать к заведомо недружелюбной и консервативной аудитории?

С: Я бы не сказала, что она такая. Они были крайне приветливы к нам, несмотря на то, что, когда нас объявляли, в комментах сразу написали: “Вы чего, совсем? Я ж туда с детьми поеду!”

А: Те же “Нервы” тоже ездили на “Нашествие”. Просто новых рок-групп не так много, не получается сделать из них отдельный фестиваль на три дня.

Надеюсь, в будущем они что-нибудь предложат тем, кому не нравится группа Алиса на главной сцене. Я в детстве мечтала поехать на “Нашествие”, чтобы посмотреть на Сплин.


— Почему рок снова стал крутым?

А: Рок всегда был крутым.

С: Вопрос, почему он снова становится популярным. Все циклично: людям нравится одно, потом они от этого устают и приходят к тому, что было раньше. Ну и из-за каких-то социальных проблем, которые поднимает рок.