Порассуждал на волнующие всех вопросы в свежем интервью
Тексты
19 мая 2023
L'One: "Она должна закончиться и наши должны победить"
На ютуб-канале L'One вышло интервью с ним. Интервьюер — Сэм Адегбие.
Большой фрагмент интервью был посвящен политическим темам. Вот о чем там говорилось.
— Ощущаешь ли ты себя ролевой моделью для грузин, что тебе пишут в директ?
— У меня складывается ощущение, что я чужой для них. Чем больше разгорается конфликт, который сейчас происходит, тем больше из Грузии требуют от меня позиции. Которую они, возможно, не примут.
— Ты выкладывал пост "Отстаньте от меня те-то, те-то, те-то". Чем была вызвана реакция?
— Люди не представляют, что происходит под моими фото и в личке. Какие слова пишут люди, чего они желают мне и моей семье. Несмотря на долгий опыт с шоу-бизнесом и хейтом, я иногда не нахожу в себе сил просто перевернуть страницу, удалить сообщение, забыть. Потому что близко воспринимаю.
Это было такое сообщение, где люди предлагали мне заткнуться и не сметь говорить о Грузии. Не сметь считать себя грузином. Говорю дипломатично, не хочу произносить вслух все, что я читал.
— Ты бы хотел, чтобы люди в дальнейшем не ожидали от тебя комментариев о политических событиях в Грузии и России?
— Я бы хотел, чтобы люди ожидали от меня нового альбома, нового концерта, какого-то перформанса.
Я не хочу, чтобы главенствующим было их желание, чтобы я выразился. Мне есть что сказать. Но либо я это скажу, когда посчитаю нужным. Либо когда точно сформулирую, что хочу сказать. Потому что я публичный человек — и я должен? Нет такого. Это ошибочное мнение.
— Почему ты не уехал из России после 24 февраля?
— А зачем? Я не понимаю, почему я должен уезжать из страны, которую люблю. Из страны, которая меня вырастила. Что, во время войны в Афганистане люди уезжали? (В СССР действовали выездные визы, поэтому гражданин СССР не мог уехать за границу — Прим. The Flow).
Я вообще не считаю правильным в сложных ситуациях бросать людей. Своих людей. Якутяне, москвичи, россияне — они оказались в сложной ситуации. Это моя страна. Мы справимся.
— Какая твоя политическая позиция в данные момент?
— На каждое поколение выпадает своя война и свое горе. И каждому поколению приходится делать определенный выбор. И мы не исключение. Но моя позиция очень простая. Я сомневаюсь, что существуют люди, которые хотят войны.
— Это огромная ошибка.
— Слава богу, в моем окружении таких людей нет.
— Сегодня таких людей пруд пруди.
— Когда мои друзья находятся по одну из сторон баррикад, я не могу позволить себе не выступать в поддержку их действий. Потому что я хочу, чтобы они вернулись к своим семьям, все эти отцы, сыновья, братья. И только после того, как это все закончится, рано или поздно, я наверное позволю себе поговорить откровенно.
Но пока не закончилось, считайте, что я сижу в одном окопе вместе с человеком, с которым я играл в баскетбол. Который находится там. С человеком, с которым я разделял стол. С отцом моего близкого человека, который находится там. Я не могу позволить себе этого. Я очень четко делю понятие предательства.

— С точки зрения политического курса России как государства, ты больше поддерживаешь, больше понимаешь, или больше не поддерживаешь, больше не понимаешь?
— Очень сложно ответить в одном или двух предложениях. Потому что геополитика, которая сейчас происходит, она намного шире. И игроков на шахматной доске намного больше, чем Россия и Украина.
— Но каждый человек, я уверен, плюс-минус определился со своей позицией. То есть, безусловно, мы не видим весь стол, но тем не менее. Поэтому я и спрашиваю — ты больше поддерживаешь и понимаешь или больше не поддерживаешь и не понимаешь?
— Мирное небо над головой существует в том месте, где есть люди, которые могут это обеспечить. Мирное небо над головой людей существует только там, где это небо есть кому защитить. Поэтому, если углубляться в весь этот конфликт, я не хочу, чтобы война пришла на порог моего дома и моей семьи. И это моя позиция. Она должна закончиться и наши должны победить. Либо она должна закончиться за столом переговоров.
—Как ты объясняешь своим детям то, что происходит сейчас?
— Я им говорю, что идет война. Во время войны гибнут люди. К сожалению, гибнет очень много мирных людей.
— Ты потерял друзей в Украине?
— Да, много. Единомоментно.
— Ты пытался удержать эти взаимоотношения?
— Не. Там же ты должен стать хорошим русским. Ты должен однозначно выбрать сторону. 24 февраля вдруг я стал одним из. Все мои попытки выстроить эту коммуникацию, показать людям, что мы можем жить вместе, общаться, любить друг друга — как будто их не существовало. Все резко отвернулись. Сначала я списывал это на страх, на стресс, на ненависть, на импульсивные реакции. Но по прошествии времени, когда это никуда не делось… У тебя должно быть свое мнение?
— Если бы ты оказался на той стороне — исходя из твоих ответов, ты бы поступал точно также.
— Да, но я бы тогда с 2016 года не вел себя так, что я твой друг, "но ты же понимаешь". "Мое молчание, что мое правительство убивает других людей — это же не я". Это достаточно странно.
— Ты же понимаешь, что для них ставки выше, для них ситуация выражена по-другому, поэтому и реакция сильнее. Поэтому и крайности больше. Для кого-то это ситуация отодвинуть, а для кого-то это ситуация выжить. Поэтому и реакции другие.
— Не забывай, пожалуйста, что эти люди по обе стороны баррикад. Что такие же люди страдают в Донецке, страдают в Луганске. Почему я должен делать выбор между этими мирными людьми и теми мирными людьми? Чья-то жизнь что ли лучше? В моих песнях краеугольный камень это мир, общение разных культур. Почему от меня требуют выбора? Мой выбор — чтобы это как можно быстрее закончилось.
— Ты за это молишься?
— Не каждое воскресенье, но я присутствую в церкви. И да, это, наверное, то, о чем я думаю постоянно. И хочу, чтобы это закончилось.
А вот интервью целиком
Самое популярное за неделю