Lil Pump: “Моя цель — быть самым тупым и богатым рэпером”

Оригинал читайте по ссылке.


В последний раз, когда я брал интервью у Лил Пампа, молодой артист заснул где-то между тем, как провозгласил себя “королем саундклауд-рэпа”, и обещанием фита с Тейлор Свифт на будущем микстейпе. Всего мы проговорили десять минут — точнее, столько с ним говорил я. Он в это время кормил меня полуправдой и неприкрытым враньем. Памп в тот день казался таким же искусственным, как и его лента новостей в соцсетях, где он представляет из себя живое воплощение рэперской безвкусицы: наркотики, цепи, дизайнерское всё и столько денег, сколько новоявленная 18-летняя звезда едва ли знала, на что тратить. За исключением наркотиков, цепей и прочих понтов.

В прошлом апреле уроженец Южной Флориды серьезно прокачался — переехал из дома детства в свой собственный особняк неподалеку от Майами-Бич. Этой покупкой он потом будет хвастать в инстаграме. “Я как-то проснулся, мне стало скучно, и я купил дом за 4,5 миллиона”, — произнес он на видео для своих 17 с лишним миллионов подписчиков. У него капиталистическая страсть к приобретению благ, которую он подытоживает меметичным словечком “эщкере”. Произнесите его быстро, как делает Памп, когда не читает в песне, и с языка сорвется грубо звучащий слог “щкер” — как будто весь алфавит ужали в единое слово. На самом деле оно означает “let’s get it”, но Пампу и его впечатлительным интернет-последователям оно практически заменяет кислород.





Сейчас он проводит большую часть времени в лос-анджелесском особняке, поэтому этот еще не обставлен мебелью. Так что в начале декабря мы встречаемся в арендованном трехэтажном доме на Венецианских островах. На улице припаркованы три “ламборгини” белого, оранжевого и желтого цветов. У Пампа нет прав, поэтому он не может на них ездить. На крыше особняка расположена баскетбольная площадка, набережная ведет прямо к яхте и гидроциклам, дом украшен африканским декором, а внутри есть огромная библиотека. Стоимость такого составляет восемь миллионов — такое вот Airbnb-порно для состоятельных. Памп — а, точнее, небольшой отряд взрослых, которым руководит подросток — арендовал его на неделю. Он вернулся домой, чтобы выступить с Young Thug в клубе E11EVEN, но в остальном планирует залечь на дно (по меркам Пампа) после многонедельного тура по Европе.

Я согласился на повторное интервью с Пампом при одном условии — как минимум большую часть времени он должен быть в сознании. На сегодняшний день только двум журналистам удалось плодотворно с ним пообщаться: мне и Полу Томпсону. А еще была довольно инертная с его стороны беседа с J. Cole — рэпер постарше пытался выяснить, чем живет молодой артист. Не вышло. “Чем дольше я смотрел твои видео, тем четче понимал — этот парень знает больше, чем считают другие”, — выразился Cole в первые минуты интервью, пока Памп смотрел на него пустым взглядом.

Позже он мне признается, что “не очень хорошо умеет общаться с людьми”. Однако он усердно работал над поддержанием конкретного публичного имиджа. Из-за этого на старте карьеры его настоящего знали еще хуже, чем в свое время The Weeknd и H.E.R. Когда эти артисты окружили себя завесой тайны, стратегия Пампа заключалась в том, чтобы создать у слушателя иллюзию открытости, при этом ничего не выдавая. Как писал Крейг Дженкинс из Vulture о его альбоме “Harverd Dropout”: “Основные моменты остались теми же. Лил Памп употребляет наркотики. Лил Памп ненавидит школу. Лил Памп спит с учительницей. Лил Памп спит с твоей девушкой. Лил Памп дает твоей девушке наркотики”.








Когда я прибываю в особняк около часа дня, Лил Памп только просыпается. Обернутый в полотенце он пытается поднять по лестнице чемодан, который больше его почти в два раза. Появляется его помощник — один из многих, бегающих весь день по дому туда-сюда без какой-то определенной цели, если не считать мелких поручений от Пампа (вроде починки разбитого экрана айфона, из-за которого ему пришлось почти на день приостановить бурную сетевую активность). Он предлагает подняться на служебном лифте. Легкомысленный и быстрый на необдуманные решения Памп обычно ждет, когда кто-то из команды подтолкнет его в нужном направлении.

Позже он организовывает почти часовой перерыв на еду из мексиканского ресторана, потому что-то кто-то озвучил эту мысль. Доставленные ранее контейнеры со здоровой пищей остаются нетронутыми. В инстаграме он появляется в последних (и чаще всего очень броских) дизайнерских вещах и тяжелых цепях. Но так как весь почти весь день мы проводим дома, он выбирает пижамный прикид: мешковатые штаны с героями мультиков старше его, черная футболка, простая цепь и украшенная драгоценностями шапка Gucci. Этот бренд обильно упоминается в песне “Gucci Gang”, сделавшей его звездой.





Памп начал читать рэп три года назад, к этому привела счастливая случайность. Он нашел на ютубе бит и по напутствию друга детства, рэпера Smokepurpp (“Нигга, просто скажи что-нибудь”) сходу записал первый трек и залил его на саундклауд. Тогда эта стриминговая платформа кишела молодыми талантами без лейбла. Памп возник в одно время вместе с другими рэперами из Южной Флориды — XXXTentacion и Kodak Black — и набрал 100 тысяч прослушиваний.

Внезапно его начали звать на лейблы. В итоге он подписал многомиллионный контракт с Warner Bros. Настолько быстрый взлет может кому-то показаться проделкой алгоритмов. Как будто крупные лейблы выращивают таких рэперов в лабораториях. Это может быть справедливо по отношению к новой волне рэперов, пришедшей после Пампа, но по словам людей с лейбла, с ним все было иначе. “Хочется объяснить это какой-то формулой. Но Памп определенно в нее не вписывается”, — говорит старший вице-президент по урбан-маркетингу в Warner Bros. Крис Атлас.

Старший вице-президент творческого менеджмента Эзин Болден хвалит Пампа за то, что он догадался рассеять своих поклонников по нескольким платформам, когда по логике индустрии стоило фокусироваться на одной. “Он саундклауд-визионер. Начал там, перешел на ютуб, а потом переместил фанбазу на стриминг и везде добился успеха — я не часто вижу артистов, которые идут таким путем”.

Потребовалось время, но музыкальный бизнес только недавно начал монетизировать медийных персонажей вроде Tekashi 6ix9ine и Bhad Bhabie, подсовывая им сделки с лейблами. Памп в свою очередь хочет и готов продолжать играть по этим правилам, пока на счет капают деньги. Но если Памп и изменился с момента нашей первой встречи, то это проявилось в усталости от всего того, что поддерживает его имидж.

“Хотеть денег — нормально, но когда вместе с ними приходит известность — это обламывает”, — вздыхает он, пытаясь скрыться от своего окружения на одном из пяти балконов особняка. “В жизни заодно появляется куча дерьма”.








Особняк расположен на дальнем конце изогнутого шоссе. Он спрятан за огромными откатными воротами, которые еле видны среди деревьев. Водитель Uber находит его только благодаря одинокому почтовому ящику у дороги. Памп вырос всего лишь в 15 минутах езды отсюда, но для него это почти что другая планета. Газзи Гарсия родился в семье колумбийцев, подавших на развод, когда он был ребенком. Он жил в Майами Гарденс, где его отчислили из школы незадолго до выпуска.

“Просто гетто”, — говорит он о своем старом районе, сидя напротив меня на балконе. Его некогда разноцветные дреды сейчас вернулись к натуральному каштановому. Несколько прядей болтаются перед татуированным лицом — например, грустной физиономией с глазами в форме X в центре лба. “Я жил там и вдруг оказался здесь. Это было неожиданно. Но я привык”.

Или же он отлично притворяется. По крайней мере деньги лишними не бывают. “У меня есть люди, заботящиеся о маме, папе, бабушке, тетях”. Однако с известностью справиться тяжелее. “Мне плевать на известность, — он делает паузу. — От нее одни проблемы”.






Памп был под пристальным вниманием закона с тех пор, как стал известным. В 2018 году его арестовали за стрельбу в лос-анджелесском доме, потом в августе было нарушение испытательного срока — ему только исполнилось 18, а он попался в Майами на вождении без прав. Позже он пробыл за это в заключении (его радостная фотография оттуда разошлась по сети). За несколько дней до нашей встречи его с товарищами взяли во время тура по Дании за предполагаемое хранение травы и насмешки над полицейским. В особняке до сих пор горячо обсуждают произошедшее. В любое время суток там собираются от 10 до 20 человек.

“Это расизм”, — говорит рэпер Desto Dubb, открывающий туровые концерты Пампа. В это время по кухне передаются скрученные косяки — так обычно пролетают дни. Он отмечает, что у них с собой было меньше унции (около 30 граммов, — прим. The Flow), беря для сравнения микроскопический листик травы со стола. “Они увидели татуировки на лицах [и арестовали нас]”.

Парикмахер Пампа вмешивается в разговор: “Так как вас отпустили?”

“А ты как думаешь? Заплатили штраф”, — пожимает плечами Памп. “Мы имеем на это право”.








Через несколько дней после интервью Пампа задержали в аэропорту, когда он пытался вылететь из Майами. Бортпроводник утверждал, что его багаж пахнет травкой, хотя ее следа никто не обнаружил. Полицейский, который на записях с камеры агрессивно себя вел в отношении Пампа, сейчас находится под внутренним расследованием. Обвинения были сняты. Памп грозился подать в суд на отделение полиции.

Чем популярнее становился Памп в соцсетях, тем чаще его арестовывали. Он верит, что обе вещи взаимосвязаны. “Странная хрень. Первым делом они смотрят в соцсети”, — говорит он. У этой теории есть доказательства. В 2017 году Meek Mill был арестован из-за трюка на мотоцикле после того, как полиция Нью-Йорка увидела ролик в его инстаграме. Совсем недавно 6ix9ine признал себя виновным в многочисленных федеральных преступлениях, которые он освещал в соцсетях, включая заказное нападение на Chief Keef. Сейчас ему грозит 47 лет тюрьмы. После убийства близкого друга XXXTentacion прошлым летом Памп вдруг осознал, что известность не делает его неприкасаемым.

“Эта мысль не вылетает у меня из головы. Вчера ты был здесь, а потом внезапно умер... — Памп затихает. — Безопасность важнее всего. После случая с XXX я понял, что больше не могу передвигаться один”. Памп больше никуда не ездит без своих людей. “Люди совсем сошли с ума, — говорит он поникшим голосом. — Они видят одно и думают, что это что-то большее. Видят меня с цепью где-то за 20 тысяч, а им кажется, что она за 100. Они хотят такую же”.








Кажется, он действительно шокирован тем, как известность осложнила ему жизнь. С другой стороны, шок — это часть его имиджа, прекрасно вписывающаяся в настроения молодого поколения. Как и употребление наркотиков. Зависимость Пампа от травы, лина и иногда ксанакса правдоподобно объясняет обильное упоминание веществ в его музыке (потом я узнаю, что единственный наркотик, который Памп не употребляет — это алкоголь). Как-то он сказал, что отказался от лина, но никто так и не понял, всерьез он или нет. В нашу прошлую сентябрьскую встречу сироп от кашля все еще был важной частью его диеты. С тех пор у него появилась личная помощница из Австралии. Позже она прибыла в особняк и объяснила мне свою позицию в одном предложении: “Я не могу больше выносить эту хрень”. В доме действительно нет ни следа подобного. Менеджер Пампа Dooney Battle трезв и приглядывает за ним в течение дня и ночи.

Однако линия между Пампом настоящим и показушным все еще размыта. За несколько дней до выхода альбома он реанимировал свой мем “мешаю хлопья с сиропом” на промо-видео к подкасту No Jumper — на нем рэпер заменил молоко пол-бутылкой сиропа от кашля.

“Не пытайтесь повторить это дома”, — предупреждает он, но не особо искренне.






Мы встречаем закат на крыше. Памп пытается бросить мяч в баскетбольную корзину, но потом понимает, что он слегка сдут.

“Даже и не думай”, — говорит Battle, уставившись на голые ноги Пампа, понимая, что тот задумал.

Памп усмехается. Делает паузу, чтобы убедиться, что все достали и направили в его сторону телефоны. Берет разбег и отправляет мяч в реку. В процессе бьется пальцем на ноге и матерится. Battle закатывает глаза и по-братски дает Пампу затрещину.

Тяга Пампа к постоянным шуткам — это наиболее аутентичная часть его непрекращающихся онлайн-выходок. И напоминание, что он всего лишь тинейджер. Это также способствует его “clout” — слову, которым он и его поколение оценивает успех.

Когда я прошу Пампа дать ему определение, он не может (“clout — это все”). В общественном смысле мы стали использовать его в качестве метрики влияния — такой вот новый синоним значимости, пришедший из интернета. Памп, как и братья Пол (популярные в Америке видеоблогеры — прим. The Flow) отлично понимает, что clout означает намеренное создание инфоповодов для соцсетей. Например, выпуск в конце 2017 года дисса “Fuck J.Cole” только потому, что это вызовет обсуждения. Или когда он и Kanye West вышли на сцену SNL в костюмах бутылок с водой, чтобы исполнить совместный вирусный хит “I Love It”.






“Можно иметь двух подписчиков, написать песню и номинироваться на Грэмми, но при этом не иметь clout”, — объясняет Памп. Рэперы с наибольшим clout — в первую очередь интернет-звезды, а потом уже рэперы. Ему кажется, что clout невероятно важен поколению Z, и это может объяснить, почему артисты вроде Kanye West и Nicki Minaj хотят хайпа так же сильно, как и лейблы. Атлас говорит об этом так: “Он представляет молодежную культуру и все, что делает ее такой крутой: перемены и бунтарская энергия”.

Возможно, главная причина популярности Пампа в том, что он до конца придерживается своего образа. В таком случае он настолько же одержимо относится и к своей музыке. Он предпочитает работать с одним продюсером Крисом Барнеттом (он же CB или CBMIX), с которым постоянно наверху что-то доделывает для “Harverd Dropout”. Видеоклипы одобряются им вплоть до последней детали. Склонившись над ноутбуком на террасе, он записывает кому-то войс, что для будущей съемки ему нужны “богини из инстаграма”. В это время его старшие коллеги обрисовывают параметры их невероятных пропорций. Их глаза отслеживают каждое изменение в выражении его лица — это напоминает фильм “Дьявол носит Prada”, где команда Миранды Пристли как по команде приходила в ужас всякий раз, когда она сжимала губы.








Довольно странно наблюдать за тем, как тинейджер командует в комнате взрослыми людьми, в том числе и мной. Становится любопытно, кто же тут реально за главного. Когда Памп в 16 лет впервые попал в индустрию, подписав контракт с Warner Bros., он был слишком молод, чтобы это считалось законным. Позже сделка была аннулирована (в конце концов он подписал новый контракт с другими условиями). “Это полная херня. Они тупо врут тебе в лицо, — говорит он о торговых войнах за его контракт. — Эти люди просто хотят от тебя денег. Я смотрю на других, кто подписал контракт, и все они в жопе. Они не могут избавиться от него”. Когда он комментирует ситуации людей, скованных контрактом, он кратко упоминает, что сам готов отказаться от лейбла. “Я собираюсь избавиться от контракта, — говорит он, но потом вспоминает, кто находится рядом. — Не, я шучу”. Он переосмысливает угрозу, озвученную на первом треке “Harverd Dropout”: “До сих пор свободный агент, только что покинул лейбл/ CEO делает, что я скажу/ А если нет, то я сокращу ему зарплату”.

Люди с лейбла поддерживают то, что ими командует Памп. Когда наблюдаешь за ним, это кажется правдой. Взрослые плохо понимают Пампа и причины его успеха, да они и не обязаны. Но они осознают, что артистам вроде него лучше всего дать возможность самим наращивать свой clout.

Но clout сам по себе не имеет смысла. Как он хочет им воспользоваться? Снаружи на балконе Памп секунду обдумывает этот вопрос, а потом его лицо озаряет классическая дьявольская ухмылка: “Моя цель — быть самым тупым и богатым рэпером”.