"Я пришел из ниоткуда, залил херню на 3 форума — и пошел движ!" Интервью ЛСП

10 лет назад, в сентябре 2011-го, вышел дебютный альбом ЛСП "Видеть цветные сны".

В огромном интервью Олег Савченко вспоминает всё: как его карьера чуть было не закончилась, даже не успев начаться; как он писал песни про магию в тамбурах поездов и комнатах студенческих общежитий, как состоял в одном рэп-объединении с Максом Коржом, и как потерял одну из песен, написанных для этого релиза (но он нам ее напел; как говорят в таких случаях: worldwide exclusive!).

Олег Савченко вспоминает, как вдохновлялся "хипстер-хопом" (кто сегодня вспомнит, что это вообще такое?), искал свою формулу и "начал подозревать, что читать необязательно"; как написал альбом и просто отправил на 3 почты — и вдруг о нем заговорили Афиша и Rap.ru, а снятый за копейки клип показали на ТВ. Что было дальше, вы знаете сами.

Крутая и искренняя история о ранних днях, о том как ЛСП придумывал свой стиль и чем хотел отличаться от других рэперов.

ПЕРЕЕЗД В МИНСК, МАКС КОРЖ И ГЛАВНАЯ РЭП-ТУСОВКА БЕЛАРУСИ

В 2007-м я поступил в универ и переехал из Витебска в Минск. Я уже знал про минскую тусу M.U Skool, где собирались самые крутые рэперы Беларуси. Поначалу это была тусовка из 10 человек, среди них — локальные рэп-герои Deech, Вожык, Zeman, Reezah Realize и Сашок, чувак, который всю эту херню двигал и спонсировал. Из кружка по интересам это превратилось в тусы, куда в пиковый период приходило по 200 человек.

Местом сбора была станция метро Спортивная. По субботам в 19:00 все туда съезжались, закупались пивасом, чипсами, рыбой, и шли в дальний переход. Обязательно был кто-то с бумбоксом, ставили только биты конца 90-х. Все, что с рэпом происходило позже, старались не замечать. Но против времени не попрешь, да и их самих достало читать под одно и то же.

Такие сходки всегда разбивались на несколько кружков: человек 15 фристайлят возле мафона, отдельно стоит толкучка, где курят и общаются, телочки ищут себе рэперов, а рэперы надеются, что сегодня придет еще какая-то новенькая.





Результатом первого курса стало то, что я попал в тусовку ШREC Про, где состоял Макс Корж со своей группой Lunclan. Там же были чуваки из Солигорска, Тимур и Анзо, которые писали крутое битло. У них была хата на метро Пушкинская, где все тусили и записывались. Корж там ночами делал биты, мы делали треки для баттлов. Третья группа этой тусовки называлась Strogo Bobruisk — самое токсичное явление в белорусском хип-хопе на тот момент. Они были как Drago и ST1M — чуваки, которые всех провоцировали и хайпили. При этом они делали самый передовой по звуку стафф.

“ВИДЕТЬ ЦВЕТНЫЕ СНЫ” ВЫШЕЛ В 2011 ГОДУ — А ДВУМЯ ГОДАМИ РАНЕЕ ЛСП ХОТЕЛ ЗАВЯЗАТЬ С РЭПОМ

После первого курса у меня был сильнейший творческий запал. Я писал треки на белорусский баттл hip-hop.ru, дошел там до четвертого раунда и был собой невероятно доволен. Записал несколько демок. Думал, что пишу их на альбом, но получилось так, что пацанов было много, все записывались, и работа затягивалась. Как проходила наша деятельность в то время: мы бухали пивко, записывали по куплету на тему, скажем, “Я **** твою маму” — и каждый писал кто сколько сможет. В Strogo Bobruisk был чувак, который мог написать только 5 строчек, после чего говорил: “Я все сказал, зачем мне еще что-то писать?” Так эти демки копились, мы верили, что когда-то до них доберемся, сведем и выпустим.

После второго курса наметился кризис. Я думал, что пора с рэпом завязывать. Мы жили с чуваками из ШREC Про и Бобруйска, но уже мало что делали. Не хватало ресурсов и организованности. Я начал слушать электронную музыку самых разных изводов и загорелся желанием делать какое-то экспериментальное дерьмо.

А к третьему курсу мне дали общагу в универе, я съехал и решил бросать это дело. “Пойду, — думал, — переводчиком или экскурсоводом работать”. Понял, что рэп никуда не приведет, все чуваки начали с него спрыгивать, становиться серьезными. Макс Корж только активничал — двигал свои темы, корпел над звуком, двигал по клубам с чуваками и смотрел, что работает на публику. Пока он набирался скилла, я валялся на кровати, читал книжки и тусил с чуваками.

---

"Про Макса": как Корж пришел к успеху

---

M.U Skool стал разваливаться. Туда приходили околофутбольные типы, начались разборки с ножами, розочками и ментами. Кого-то, если не ошибаюсь, даже грохнули. Чуваки, стоявшие у истоков, дистанцировались, увидев, во что это превратилось.

В конце третьего курса мне предстояло пройти практику в детском лагере. И это лето оказалось судьбоносным.

Мне написал чувак, организатор концерта, на котором я выступал. Его заинтересовала демка “Рэп как социализм”: “Какая крутая тема, Олег. Хочется ее услышать в сведенном варианте”. Было часа два ночи, я серфил какой-то драм-н-бейс в сети, и написал ему: “Думаю, что никогда не услышишь. Нет ни денег, ни работы, ни возможностей”. Он ответил: “Давай я этому поспособствую”.





Я уже понимал, что артист не должен сам контролировать процесс производства и продвижения своей музыки. Должны быть чуваки, которые ему это мутят. Мы договорились, что он мне поможет. Как раз пошла мода на ипишки. Этот формат я заценил по релизу СД “Я, меня и мой”, который разрывал меня еще в школе. Там было 6 треков, но все разноплановые и прикольные. Я решил, что сделаю хотя бы в таком формате.

План был такой: накатать за лето 5-8 треков и издать осенью. Но жизнь распорядилась иначе. Да и мы с моим менеджером-продюсером больше занимались прожиганием жизни, чем конструктивной творческой работой. Творчество скорее двигалось вопреки нашему лайфстайлу. Я прокрастинировал и думал засесть за него в детском лагере. Там будет летняя пора, солнце и жара, неба синева, на природе после работы буду творить.

В итоге работали мы на убой, за три недели было три выходных, ночные смены, а после работы все шли пить пиво. Тогда я и понял, как люди спиваются на работе. За все лето я написал две строчки: “Сумасшедший хиппи стал моим отцом, металистка в рваных джинсах стала мамой”. К тому моменту я успел объехать каких-то битмарей и набрать у них музыки. Плюс скопились биты, которые я отбирал на этот призрачный альбом.

Начался четвертый курс — и я приступил к работе над материалом, который превратился в EP “Видеть цветные сны”.

Мы разрулились на Nestanda Records, самую крутую рэп-студию Беларуси. Ее открыла группа Нестандартный Вариант, это как Каста в белорусском рэпе. И в короткий период я записал там шесть треков.

ПЕСНЯ “МАГ”

Сейчас я понимаю, что в “Маге” есть легкость и волшебство, как бы пошло это ни звучало. Будто поет мужская версия феи Динь-Динь из “Питера Пэна”. Я люблю, когда все сделано с легким налетом дебиликона, это очень тонкая грань, где важно не пережать. А трек “Хиппи” меня ****** [достал], он слишком нарочитый в своем желании ********** [выпендриться].

Минус для “Мага” я взял у Паши G Pain, витебского апологета интеллигентной рэп-подземки. Мне нравилось его гармоническое мышление и готовность экспериментировать. Дома у него я переслушал много-много инструменталов. Когда он показал минус на “Мага”, в нем было три квадратика во Fruity Loops. Бит проcтенький, но чем-то меня он замагнетизировал. Помню, Паша сказал: “Это какая-то херня, которую я накидал за пару минут”. “Не-не, — говорю, — это мне и закинь”. Взял еще пару битов, один из них превратился в трек “По проводам”.

Я начал писать текст “Мага” в поезде. Гонял этот лупчик и думал, о чем рассказать. Понимал: первый релиз должен ответить на вопрос: “Кто я?” Почему бы не сказать, что я волшебник? Музыка — это же волшебство, людям нравится в окружающей обыденности находить мистические моменты. Текст получился под стать минусу — легким и трансовым. Материал очень приколол парней на Nestanda Records. Не помню, кто меня писал, может, и Камаз, который сводит сейчас Коржа и сводил “Свиное рыло”. Их реакция меня приободрила, хотя я уже понимал, что делаю прикольно, и ходил в золотых мальчиках белорусского рэпа, как бы гротескно это, возможно, ни звучало.

КАК В ТО ВРЕМЯ МЕНЯЛСЯ РЭП, А С НИМ — ЗВУЧАНИЕ ЛСП

Когда вышел альбом “808s & Heartbreak”, он трахнул все вокруг. Канье я открыл для себя на этапе “The Late Registration”. В Витебске был магазин, где я брал диски напрокат. Там мне в один из визитов порекомендовали его и сильнейший диск Youngbloodz “Drankin' Patnaz”. Мне поначалу казалось, что эта группа круче, чем Канье, на "The Late Registration" мне зашли только самые попсовые вещи типа “Hey Mama”. Но прогнав альбом Канье еще пару раз, я начал всекать. С тех пор слежу за ним. Помню, когда в плохом качестве слили трек “Stronger” на Zaycev.net, я слушал его часа три подряд. Мне так понравилось! Все лето я слушал Kid Cudi, а перед студийными сессиями гонял дебютный альбом Дрейка и микстейп “So Far Gone”.

Тогда такую музыку называли “хипстер-хоп”. Мне казалось, она должна сработать. Это было слегка провинциальное мышление. В столице на тот момент от хипстеров все уже плевались, а нам, деревенским, казалось, что быть хипстером — это офигенно. Паленые “рэй-бэны”, джинсы “чип мандэй”, мне это нравилось. И развивать эстетику “Видеть цветные сны” хотелось именно в этом направлении.

Русский рэп на тот момент меня интересовал только в контексте баттлов hip-hop.ru. Это была самая крутая и богатая на идеи кузница талантов. Номером один там был Миша Крупин aka Коррупция aka “Кач донт стоп, телки мокнут как Спанч-Боб”. С Вити СД я начал слушать хип-хоп, он был в моем топе. Нойза считал мастером литературного рэпа, он был первым из этой среды, кто реально made it. Еще мне по текстам очень импонировал Chet, особенно его едкий юмор.

---

Миша Крупин рассказывает все — Коррупция, песни за 15 тысяч долларов и удивительные приключения

---

Оксимирона мне курсе на втором показал лидер Бобров, чуть ли не всю жизнь просидевший на hip-hop.ru. Я сказал: “Прикольно, но я не понимаю, кто эту баттловую дрочь будет слушать. Не могу представить, чтобы эту музыку стали слушать мои одногруппницы”. Казалось, британцы и американцы выглядели в этом стиле покруче. Как говорил N’Pans (имитируя акцент): “Всэгда аригиналь лючше, чем копии”.

Мне нравилось, как менялся хип-хоп. Появлялись новые имена, звук, по которому я угорал, начинал становиться мейнстримом. В Штатах у него появлялись свои герои и я удивлялся, почему здесь еще никто не смог качественно его воспроизвести. Я понимал, что должна быть ниша условного Wiz Khalifa, рэпера с легкими напевчиками и дикими цифрами просмотров.





В это же время в разных уголках России к похожему выводу приходили Yanix, ATL и Hash Tag, которые делали первые шаги к покорению индустрии.

Я очень хотел быть артистом и был готов петь о чем угодно, хоть про солнышко и бабочек. Даже чужие тексты, как Сергей Лазарев, но никто не предлагал, поэтому приходилось писать свои. Петь-то что-то надо. Уже позже я понял, что тексты получаются прикольные, но я это делал неосознанно, на чуйке. Мне казалось, по ним видно, что я не ******* [дурак]. А таких авторов было не так уж и много.

Рэп я начал читать еще в школе, первый релиз спродюсировал себе в “хип-хоп иджее” — и даже там попытался сделать хит “I Wanna Love You Girl”. Концепция была продиктована диджейским сэмплом, который я нашел в программке, в нем звучала фраза: “I’m gonna love you boy, tell me your mind”. Я ее вставил в припев и отвечал ей несвойственным мне баритоном: “I wanna love you girl, tell me your mind” — а в куплетах неслось что-то речитативное. Уже тогда я понимал, что в треках надо комбинировать читку и пение. Уже тогда было понятно, что скучный монотонный рэп, бубнежка в одно жало, никому не интересен. Я слушал американский рэп, не особо отстреливая, о чем там читают.

Артисты нередко звали на припевы вокалистов. Главным хук-мастером был T-Pain, мой любимый артист. Я качал каждый его альбом с пиратских сайтов — и не бесплатно, а за деньги, прикинь. Он мог любой трек скучного чувака типа 2 Pistols превратить в конфетку. Я удивлялся, как он понимает устройство музыки. В веках оно не осталось, но и сейчас припевы качают так же, как на момент выхода. Чуть наполнить бы это смыслом и музыкальной структурой, и это могло бы быть легендарно. Что ж, зато это удалось сделать Канье.

Как уже сказано выше: я понимал, что в треках надо петь, но во время работы над “Видеть цветные сны”, я начал подозревать, что, наверное, и читать необязательно. Куплет должен быть как припев, а припев — как 10 припевов по силе воздействия и запоминаемости. Даже куплет надо делать так, чтобы он работал. Это не просто 16 тактов, в которых ты показываешь, как офигенно умеешь рифмовать и быстро выговаривать слова. Большинству на это срать.

ПЕСНЯ “ХИППИ”

Я пропирался с дабстепа, когда он еще не стал музыкой для баб на каблуках, и искал людей, которые такое могут сделать. Один из них — чел по имени 614, он двигал ни на что не похожее экспериментальное музло. Я забрал у него два бита — “Хиппи” и “Улицы”.

Я хотел, чтобы “Хиппи” стал моим ************ [выпендрежным] репрезентом. Максимально крутой хипстер-хоп, модный-молодежный. Но к моменту, когда этот релиз вышел, его звучание по меркам Запада устарело и выглядело наивным, а по нашим меркам было еще терпимо. Плюс мы сняли на эту песню клип примерно за ноль рублей. Снимали всякие глупости, которые нам по ходу прогулки приходили в голову. Этот клип мы послали Коле Редькину и его опубликовали на Rap.ru.





Песня “Хиппи” — это песня про чела, который не встраивается в новую модель мира. Десять лет назад уже были распространены смартфоны, мы сидели в соцсетях, качали музло на пиратских сайтах.

В моих песнях не бывает полностью прямой речи, как у Алексея Долматова и, в какой-то степени, Макса Коржа. Я стараюсь от этого уходить и искусственно обрабатывать задумки. Это в продуктах питания лишняя обработка вредна, а в контексте искусства или чего-то претендующего на такой статус, из обработки практически всегда и рождается все самое интересное.

Родителям я не показывал свое музло. Думал, им неинтересно. Ты же не показываешь, что у тебя в “Доте” происходит. Ну а я какие-то биты слушал, что-то печатал, относился к этому так же. Начал делиться с ними уже после первых успехов. Когда вышла песня “Номера”, батя дал мне 1000 долларов, я ***** [обалдел]. “Тебе же надо на конструктивные расходы” — сказал он. А обычно мне давали баксов 200 на месяц, чтобы еду купить и, в лучшем случае, раз в год — новые кроссовки.

ПЕСНЯ “УЛИЦЫ”

Сашок из M.U Skool сообщил однажды: “Бро, мы готовим сборник, выпустим его на дисках. Ты классный чувак, поучаствуй”. Естественно, мой трек мог рассказывать только про уличную жизнь и называться только так.

Я написал его в конце первого курса. Но сборник в итоге вышел без меня. То ли трек не зашел, то ли не успели его свести, то ли я проект не загнал. Поэтому, накапливая материал для “Снов”, я вспомнил про него. Спустя пару лет просмотрел его текст, поменял, может, пару слов — и вуаля.

НА ЧТО БЫЛИ ПОХОЖИ ПЕРВЫЕ ВЫСТУПЛЕНИЯ ЛСП

Одно из первых моих выступлений было в Витебске на разогреве у Лок-Дога и группы 5 Шлюх.

Организатор-авантюрист решил привезти любимых артистов. У Лок-Дога то ли только вышел клип “Паранойя”, то ли и его еще не было. Там выступал мой кореш Игорь One Two, настоящий кореец. У него была дикая коллекция андеграунда от полной дискографии J. Dilla до всех сольников участников Wu-Tang Clan. Он хотел на английском читать, видимо, чтобы соответствовать легендам, которых он признавал. Игоря позвали выступить на этой вечеринке. Мы договорились, что я ему побэчу, а в конце останется 10 минут, чтобы я исполнил что-то свое.

---

"Я никогда себя рэпером не считал" — Loc-Dog и его история

---

Ко мне на тот момент приехали жить знакомые чувихи. Параллельно с нами тусили друзья из рэп-движухи. Мы бухали и курили у меня два дня — а потом уже в состоянии легкой пожухлости я вспомнил, что сегодня мне выступать с Игорехой. А я эти треки его англоязычные ни разу так и не послушал. С текстами распечатанными я выйти не мог, это был бы зашквар. А Игорь — как Common, каншс-рэпер.

Но вместо того, чтобы разучивать его тексты, с утра вливаю в себя джин-тоник, потом еще что-то. Послушал его треки ну раза три: “Так, тут три куплета, тут — два... В припеве надо выкрикнуть слово “say”... Прокатит”. С таким настроем, еще более пьяный, я зарываюсь на концерт 5 Шлюх и Лок-Дога. Что при этом делать со своими битами, я так и не понял. Пришел только с инструменталом “Kick Push”, под который у меня был трек для hip-hop.ru, ну а дальше, думал, сымпровизирую.




Начинается наше выступление. Первый трек. Я выкупаю, что не знаю слов вообще. Просто хожу по сцене и между строчками выкрикиваю: “Йе! Ага! Эй!” Причем делаю это на южный манер, как в треках Young Jeezy, но под бумбэп. На втором треке уже и Игорь начал выкупать, что помогать ему с текстами я не собираюсь. На третьем наступил момент, когда я уже почувствовал трек, во втором припеве я уже почти попал в отдельные слова, а последний припев я хотел с ним ******* [исполнить] суперслаженно, как Spliff Star, но произошел казус: я вступил на пару квадратов раньше, чем нужно. Игореха читал довольно тихо и не очень уверенно — а тут я кааак заведу припев! И он кааак зарядит мне в плечо с кулака. Думаю: “Вот это жопа”.

Закончились эти 10 минут позора. Стою на сцене, думаю: “Что теперь делать?” Начинается “Kick Push” и я понимаю, что вообще не помню этот трек сраный. Начинаю фристайлить — но и тут у меня ***** не получается. Слишком пьяный для фристайла. И тогда я просто начинаю зачитывать “Вечеринку” Децла, с фишками по флоу и актерским отыгрышем, — и весь зал начинает хором подпевать. Активнее, к сожалению, чем самому Игорехе. Но на что он рассчитывал: никто тогда в Витебске не был способен подпевать рэпу на английском.

После выступления Лок-Дог сказал: “******* [прекрасно] застелил”. В итоге все поехали тусить с артистами, а я — обратно домой, доквашивать.

ПЕСНЯ “ЛАМБАДА”. РОМА АНГЛИЧАНИН

Этот трек сильнее остального материала вдохновлен альбомом “808s & Heartbreak”.

Я немного занимался битмейкингом. Пытался что-то продюсировать на колонках Genius и компе, который начинал тормозить, если в аудиоредакторе добавляешь больше трех синтезаторов.

Я нашел какие-то трайбл-барабаны в духе “Love Lockdown”, сделал припевную мелодию и пэд, который придал хоть какую-то структуру треку. Быстренько накидал тексток и принес проект Паше G Pain со словами: “Просто какую-то фигню накидал. Текст вроде неплохой, а музон звучит как кал”. Он послушал, говорит: “Не преувеличивай, все прикольно”. Мы с ним перезаписали вокал, он пару точечных правок внес, добавил басок — и появилась песня “Электронная ламбада” в изначальном варианте.



Мне казалось, что “Ламбада” — песня крутая, но ее потенциал недостаточно реализован. Думал: если его сделать более коммерческим, это будет хит. И я решил сделать вторую версию.

Ее мне помогал доделать Aes Genius, могилевский рэпер и битмейкер. У них с Ромой Англичанином на тот момент был саундпродюсерский дуэт. Рома там был ментором, они баунсили идеями и пытались сделать бомбовый трек, чтобы отправить его Скриллексу на лейбл. У них получались уже очень достойные работы, но они постоянно жали на перфекционистскую педаль: “Это херня, сейчас сделаем круче”, поэтому у них ничего и не менялось пару лет. Рома занимался этой темой после проекта Green Che, а Родион, так звали Aes Genius, занялся этим, когда разочаровался в рэпе. Таким получился мой первый заочный коннект с Романом Николаевичем.

Очевидно, когда Радик всю эту ***** сводил и продюсировал, Рома был где-то поблизости. Он слышал мой материал, контролировал процесс, что-то, вероятно, фиксил. Но познакомились мы уже после завершения альбома “Видеть цветные сны”.

Я дал демку “Ламбады” Радику, сказал, что все должно быть “евродэнс-коммершл-радио-френдли-стайл”. Он сделал танцевалочку, которая попала на релиз. Я изначально хотел отдать ему альбом на сведение, и подумал, что ему будет приятнее сводить, зная, что на релизе есть и его бит. В итоге он приложил руку к трем — “Ламбаде”, “Мир стал пустым без тебя” и ремиксу на “Хиппи”.

“Ламбада”, как мы знаем, чарты не взорвала, вопреки моим ожиданиям. Наверно, для радио это было чересчур инди и чересчур автотюново. Мир был еще не готов.

ПЕСНЯ “МИР СТАЛ ПУСТЫМ БЕЗ ТЕБЯ”

Мой любимый трек с альбома. Возможно, потому что я сам его продюсировал. Радик его подсвел, приукрасил и сделал в конце яму крутую, потому что на моем ноутбуке это было невозможно.

На момент релиза это был самый свежий трек, он дописывался вплотную к студийной сессии. В “Мире” я хотел сделать что-то мрачное, монотонное, темное и стильное, максимально в духе “Man On The Moon”, такого как раз не хватало релизу. Писал песню в общаге. Инструментал, правда, немного низковатым оказался по тональности. Тогда я еще не знал, что существуют вокальные регистры, что может быть твой и не твой диапазон. Я просто ****** [делал] как мог. В “Мире” все просто: короткие куплеты, стильный бридж, смена парадигмы, в финале эффектный возврат к изначальной теме — на тот момент не то что в отечественном хип-хопе, но и в других жанрах я такого не встречал.

НА АЛЬБОМ ДОЛЖЕН БЫЛ ПОПАСТЬ ЕЩЕ ОДИН ТРЕК, НО ОН БЫЛ ПОТЕРЯН И НЕ НАЙДЕН

Для релиза я записал еще один трек. Возможно, его сессия потерялась на студии у Горчицы, звукача, у которого мы пытались поначалу сводиться. Этот же чувак два года скидывал мне материалы клипа “Потерян и не найден” на винчестер, после чего я догадался, что за клипами лучше обращаться к кому-то еще. Это человек, который чуть дважды не сжег хату на Литейке, 29, где жил Роман Николаевич. Просто ставил курицу на плиту — и уходил спать. Кастрюля уже черная, вся кухня в дыму, все спят — а Горчица спит крепче всех. И так было дважды.

Либо мы просто не бэкапнули этот трек на студии, где записывались. И как обычно у нас случалось, если перед релизом какой-то трек не удавалось найти или свести, мы предпочитали просто махнуть рукой и сказать: “Ну и *** с ним”. Помню, что трек назывался “Я переверну мир”. Я еще сомневался, надо ли его вставлять на альбом, потому что песня про мир, [“Мир стал пустым без тебя”], в треклисте уже есть. Да и в целом эта фанаберия уже казалась перегибом, и на первом релизе стоило быть скромнее.

Я помню припев: “Я переверну мир вверх ногами, и вместе с котами растопчу сапогами / Мир — задом наперед, / Мама не узнает, черт не разберет”. В куплетах я хотел показать клубные рэп-скиллы, все было более-менее убедительно. Помню бридж: “Когда позвонит мама, положу трубу в центре зала / Пусть на прощание услышит, какой тут жирный бас / …Что-то там про мир, но с самого начала / Знал, что я переверну его прямо сейчас”.

КАК ОЛЕГ ОЦЕНИВАЕТ ДЕБЮТНЫЙ РЕЛИЗ СПУСТЯ 10 ЛЕТ

Я всегда считал этот альбом очень даже успешным. Там было мало песен, сделано все было недорого, клип был простенький — но, по крайней мере, он был и его даже где-то крутили. Показали на канале A-One, где я позже выступал в конкурсе, который судили Хамиль и Кравц. Альбом опубликовали на Rap.ru, Афиша взяла интервью. Я пришел из ниоткуда, без протекции и связей, залил свою херню на три форума и отправил на почту Rap.ru — и сразу пошел движ. Где-то заговорили, куда-то позвали, импульс был дан.

Недавно был в Витебске. Гулял по городу и слушал подряд все свои альбомы от первого до последнего. Интересно следить, как этот релиз отдаляется от меня как автора. Переслушивая более новые треки, ты лучше понимаешь, какие эмоции и задумки они содержали. А старые слушаешь — и будто их сделал другой человек, уже не очень тебе знакомый. Местами слушаешь как вообще новую музыку.

Если я доживу до старости и если у меня, дай бог, внуки будут, я буду не просто рассказывать им про свою молодость или фотоальбом листать: "Вот смотрите", я лучше включу им свои альбомы. У меня есть такие слепки разных периодов жизни. По-моему, это прикольнее, чем просто фотки. Сам себе завидую, что у меня такое есть.