Murovei: "Чтобы не сойти с ума от денег я пошел поработать на стройку к соседу"

Murovei — артист, которого, есть ощущение, уважают все поколения рэп-игры. Он был на виду как во времена популярности подъездного рэпа, так и сейчас, когда с ним фитует Kizaru и обсуждает совместный альбом Jeembo.

Наше прошлое интервью выходило на сайте пять лет назад — и за это время в его жизни изменилось многое. Он переехал в Москву, записал два совместных альбома с Гуфом, на которых нашлось место громкому хиту "Ураган" (50 млн просмотров у трека на ютубе), в конце прошлого года вместе со Смоки Мо, Гуфом и DJ Cave основал объединение Firmaa, а в январе выпустил двойной сольник "Winsk". Словом, нам было что обсудить.

ОПАСНАЯ РАБОТА МУЗЫКАНТА, ПЕРВЫЙ ЗА ПЯТЬ ЛЕТ СОЛЬНЫЙ АЛЬБОМ, ДИЗАЙНЕРСКИЙ РЭП

— Между дилогией “Winsk” и предыдущим сольником прошло пять лет. Как за это время поменялась жизнь?

— Кардинально. Во время записи “Мрачного сезона” я жил в Польше. Это был загородный дом, мы жили большой тусовкой, в гараже я пилил музло. А теперь музыка начала оправдывать вложенные усилия. Давно ждал момента, когда придет уверенность, что это моя профессия на всю жизнь.

Я никогда не бросал делать музыку, но регулярно возникали сомнения, правильное ли это для меня ремесло. Нормальная ли это работа. Сейчас понимаю, что это была рисковая затея, опасная.


— Опасная?

— Легко не туда свернуть. Взять хотя бы концерты: каждое выступление — выпивка в гримерке. Плюс отсутствие стабильности, сомнения и загоны.

Стал чувствовать себя увереннее. Возможно, кто-то, имея стабильную работу, сейчас мечтает: "Вот бы жить иначе, музыкой заниматься". Я все это время мечтал о стабильности и получил ее только сейчас, занимаясь музыкой.


— Ты разбил “Winsk” на две части. Они довольно короткие. Почему не одним дропом?

— Много треков, поэтому мы сели и постарались разбить их на две порции. В первой нет заявочек на хит, выделяющихся песен. Это специально сделано, релиз выдержан в старом стиле. А второй альбом — все эксперименты, месиво и винегрет.

Правда, я недавно переслушал “Winsk I” — и мне он мрачноватым показался.




— О том же думал: “Почему альбом называется “Winsk”, хотя звучит как “Losesk”?

— “Лузск”? (смеется) Есть такое. В названии, очевидно, отсылка в Минску, его победному духу.

Это и в обложке: на ней отсылка к гербу города, только в центре вместо Божьей матери изображена богиня победы Виктория, а по бокам аисты и солнце.


— На первой части “Дома, который построил Алик” у тебя были строчки: “Первым была моя жажда быть сильнее, чем вчера / Пахать как муравей и получать за это уважение / Но настал тот день, когда вдруг не почувствовал тепла”. Речь о конкретном этапе карьеры?

— Да. Как раз о периоде альбома “Мрачный сезон”. Я переехал в Варшаву, не было концертов, не виделся ни с кем. Когда выступаешь хотя бы раз в месяц-два, это подстегивает, дает уверенность, что все круто. Зато этот период меня закалил. Я зарабатывал тем, что сводил треки ребятам.


— “Рэпер не должен быть похож на мистера Бина”. А на кого он должен быть похож?

— На Тома Хэнкса! (смеется) Рэп прежде всего должен быть дизайнерским. Сейчас я смотрю на музыку именно так. Я же дизайнер по образованию, и понимаю, что когда я сейчас беру трек, то могу свести его восемью разными способами. Обожаю сводить, экспериментировать, резкие неожиданные решения вплетать. Менять куплеты и припевы местами. Процесс стал мне напоминать рисование картины. Раньше скорее по стандартам работал: была схема — и я ее придерживался.


— У кого самый дизайнерский рэп?

— Дизайнерского музла сейчас очень мало. Перестали запариваться: написали — в сеть, написали — в сеть. Мало кто сидит над треками. "Длится февраль" Влади мне понравился.


— Год назад ты говорил: “Приходит время смыслового рэпа”. По-прежнему так считаешь?

— Ну да. Людям не до танцев. Людям нужны смыслы. Такое настроение в мире. Я вот не могу сейчас, оставшись дома, включить дурацкую смешную музыку. Даже старый бумбэп ностальгический не слушаю.

Сейчас стал много слушать французскую музыку. Перевожу статьи на сайтах, чтобы понимать, о чем пишут, на форумах сижу, в инсте копаюсь в подписках артистов, которые мне интересны, оттуда — еще глубже закапываюсь. Мне нравится находить крутых, но малоизвестных пока парней.


— Чем тебя французская сцена цепляет?

— Она очень похожа на русскоязычную. Я не про содержание, а звучание. Кажется, еще Влад Валов говорил, что американцы не видят отличий между французским и русским рэпом. Французский рэп очень мелодичный, — как и мой, например, — обволакивающий, мягкий, без острых фанковых штук.

Из французского рэпа очень нравится то, что делает Specta. Давно слежу за Eman x Vlooper, из Парижа ребята, сделал с ними трек. На их лейбле Disques 7ieme Ciel еще много клевых артистов. Им по 30-40 лет, взрослые дядьки, и у них столько друзей-рэперов крутых. Я смотрю канал лейбла и открываю новый мир для себя.

---

"Послушал Хаски — там есть гениальные строчки": интервью Смоки Мо про Кизару, Децла и "дедушку Моргенштерна"

---

— На альбоме Смоки Мо ты появляешься на одном треке с Seemee. Кто тебе еще из молодых нравится?

— Мне нравится, как поет Andro. Лучший вокалист среди молодежи. Нравится Vacio, Seemee, Mayot сольно очень прикольно делает, он прям музыкант. Rocket крутой. Ну а еще я жесткий фанат Меззы, хотя его к новой школе не приписать.


— Он вечно свеж.

— И вечно холоден. Как Вилле Вало из группы Him. Их образы чем-то похожи. Но вместо готических финских церквей у Меззы холодные московские. Причем на первый взгляд, у Меззы все треки об одном и том же, “Я проснулся в “мерсе”, эта телка мне сосет”, и вроде бы должно быстро наскучить, но мне очень нравится, как это подано. В плеере могу подолгу слушать Меззу, он меня не напрягает, в отличие от того же Хаски. “Хошхоног” очень круто сведен, но слишком тяжелый. Хотя, может, кто-то так же и про мои песни скажет.

ОБЪЕДИНЕНИЕ FIRMAA, ПРИГЛАШЕНИЕ ГУФА, ИСТОРИЯ С КИДАЛОВОМ В МОСКВЕ

— Как тебе удается оставаться своим и для олдскульщиков, и для молодых? Ты будто бы одновременно всеми уважаем.

— (Смеется) Думаю, люди замечают качество, а качество — последствие времени, какое я уделяю музыке. Видно, что все серьезно.

Мне однажды сказали, что я, VibeTGK и Rigos — это рэперы для рэперов. Но за пределами круга нас не знают.


— Уверен, что от песни “Угаран” кайфуют не только рэперы.

— Ну да, но к счастью, меня обошла стороной какая-то бешеная узнаваемость. В Москве могу спокойно прогуляться, не узнают. В метро могу спуститься спокойно, чему тоже рад. Половина вагона при этом может слушать трек “Ураган” и не понимать, что автор рядом стоит.

Хорошо, что я не живу в самой Москве, а в пригороде. Иначе меня бы съели энергетические вампиры. Очень тяжело в Москве, устаю. Если еду туда, то только чтобы решить какое-то дело. Причем в Минске успел бы переделать пять-шесть дел за тот же промежуток времени.

---

Интервью с создателями проекта Firmaa

---

— Расскажи про объединение Firmaa. С чего все началось?

— На втором “Доме” у нас с Гуфом был трек “Firm”. Там в припеве как раз пелось слово “фирма”, с ударением на второй слог. Мы с диджеем Кейвом часто переслушивали этот трек.

Потом был трек “Бассейн”, и мы решили на него сделать ремикс. Позвать записаться еще Васю Басту и Смоки Мо. В итоге через неделю на него залетают оба, мы на студии записываем все, сводим, очень быстро все произошло. Сначала просто думали сделать такой коллаб, а потом Кейв говорит: “Давай сделаем “Firmaa” нашей тусовкой, знаком, по которому наши релизы будут выделяться среди остальных. Чисто знак качества, как лого Ninja Tune на обложке”.




Это никакой не лейбл, чисто эксперимент. Возможно, к “Фирме” — Гуфу, Смоки, Кейву и мне — присоединятся новые ребята, но мы пока присматриваемся, рано говорить о расширении состава. Просто близкие артисты решили объединить силы, связи и таланты.

Я — рэпер, который всю свою карьеру двигался без концертного директора, бэк-эмси и команды. Сейчас уже поздно, наверное. Да и стал таким скупердяем, который просто так делиться не будет. Чтобы я взял кого-то с собой на гастроли, это ж надо, чтобы этот человек мне нравился, чтобы не мозолил глаза. А сейчас команда потихоньку собралась — и это прикольно. Одному серьезно двигаться невозможно.


— Как проходил твой переезд в Москву?

— Тут не обойтись без предыстории. Когда я в 2011 году участвовал на баттле hip-hop.ru против Типси Типа, тема “Закономерные случайности”, в это время я работал в Москве на стройке вот в этом самом районе, где сейчас живу. И меня там кинули. Я вернулся в Минск расстроенным: “Боже, я никогда в жизни больше в Москву не поеду. Страшное место”. И этот район в моей памяти отпечатался как самый ужасный, потому что ассоциировался с этой стройкой, неудачей.

И вот прошло 10 лет. Я в Варшаве пожил, вернулся в Минск на два месяца, и тут пишет мне Кейв: “Мы с Гуфом в Минске, приходи на концерт”. А мы с Лехой не виделись уже лет семь. Прихожу, Гуф у меня спрашивает: “Чем ты вообще занимаешься? Ты же еще и звукарь, биты пишешь. Я сейчас Кети делаю студию, приезжай ко мне как звукорежиссер работать”. Я говорю: “Можно. Но за зарплату”. Гуф тогда этому удивился (смеется). Как мужики поговорили. Через пять дней он набирает: “Давай попробуем, приезжай”.

Сначала я жил в самой Москве. У меня на тот момент там была любовь, так сказать. Мы долгое время не могли быть вместе: я — в Польше, она в Москве. Это было очень тяжело. А тут Леша этим приглашением помог закрыть и мои личные вопросы, и творческий толчок дать мощный. Можно сказать, такой же, как и в 2011 году, когда мы с ним записали наш первый фит. Наверное, не совру, сказав, что и у меня получилось в итоге дать такой же творческий пуш ему.

Так вот, приехав в Москву, я спрашиваю у Гуфа: “А где ты живешь?” Он называет район — и у меня сразу флешбеки такие: “Не-е-ет!” (смеется) Казалось бы, такая Москва большая, а в итоге вернулся чуть ли не на то же место, где работал в 2011-м.


— Когда ты решил перебраться из города поближе к Гуфу?

— Ну мы сразу поняли, что надо туда двигать. Леша сказал: “Ты так далеко живешь, что сможешь, наверное, раз в год ко мне на студию приезжать”. Я такой: “Ну а что делать?” — “Смотри, тут есть рядом район, там ЖК, давай тебе там квартиру снимем”. Я согласился. Предложил девушке переехать со мной.

Здесь очень спокойно. Иногда даже грустно, потому что движухи нет, гости только изредка приезжают, потому что далековато. Когда называю свой район, все такие: “Ууу, нет, давай в другой раз заедем”. Я их понимаю. Я и сам от силы дважды в неделю могу в Москву сгонять. Да и прям супердрузей тут у меня не появилось, только рэперы.







— А у тебя не было сомнений, когда Гуф позвал в Москву? Ведь все, кто интересовался историей группы Centr, помнят рассказы его коллег о том, как сложно было затянуть его на студию.

— Знал, конечно. Но в этом же был и свой прикол. Хотелось бросить вызов. Ну и у Леши есть своя безусловная харизма, магия. Я понимал, что раз я ее вижу, то смогу подсветить и для других, сработаться.

Но сначала у нас ничего не получалось. Целый год мы, можно сказать, не работали. Я один на студии сидел, а он даже не заходил.

Я уже думал, что Гуф на меня обижается за что-то. Что надо уезжать.

А потом я начал узнавать его поближе, и понял, что это за человек. Понял, что если он не приходит, то это скорее от того, что мог забыть. Или просто не в духе.

И все это время я только с ним общался и со своей девушкой, два человека — весь мой круг общения. И спустя год я узнаю, что у них даже совпадает день рождения, прикинь. Тогда я и понял, что он по зодиаку Весы, этому знаку свойственно непостоянство. “Давай запишемся, Лех” — “Та ну, настроения нет” — это обычное дело, которое надо понять и принять.

Очень рад, что судьба дала мне шанс поработать с ним так плотненько прям.

В ЧЕМ СЕКРЕТ ПОПУЛЯРНОСТИ ГУФА И ПОЧЕМУ MUROVEI ОТКАЗАЛСЯ ОТ ГАСТРОЛЕЙ С НИМ

— В чем, по-твоему, секрет популярности Гуфа? Уже 20 лет на сцене — а до сих пор важная персона.

— Потому что он не ходит никуда — и всем интересно, на что похожа его жизнь. Не светит лицом.


— Так он же все рассказывает! Послушаешь его куплет на альбоме Смоки Мо — и будто узнал последние новости из жизни, про трения с супругой.

— Ну да, согласен. Мне кажется, он сам в шоке от того, как так получается.


— Но почему это интересно людям? Будь это залогом популярности, так бы делали многие. Но слушать почему-то интересно именно про жизнь Гуфа.

— И это приобретает аномальные формы. Людям интересна не только твоя жизнь — но и жизнь всех, кто вокруг тебя. Миллионы людей хотят знать, что у тебя за машина, какое у тебя кольцо, часы, как зовут твоего водителя, садовника.


— Это способ хоть чуточку приблизиться к кумиру.

— Быть Гуфом невыносимо, мне кажется. Он из тачки вообще не выходит, когда в Москву приезжаем. Только ночью можно погулять.







— Ты ощутил на себе этот ненормальный интерес его слушателей?

— Люди каждый день писали: “Привет. Передай, пожалуйста, Леше то-то”, “Поставь ему мой трек”.

Про Кизару еще малые спрашивали: “Привет. На тебя Олег Нечипоренко подписан в ВК. Ты с ним дружишь?” Я говорю: “Нет. Олег Нечипоренко? Кто это?”


— Какой у тебя любимый трек Гуфа?

— Это “Грустный”. Он так и не попал ни на какой альбом, был записан как видеоприглашение на концерт.

“Все же, видимо, я невыносимый выродок” — просто куплет, автор которого рассказывает правду о себе. Правду, которую любой другой человек предпочел бы скрыть о себе. Рассказал о самых ужасных своих качествах. Рассказал о себе самое дерьмовое, а ты слушаешь и думаешь: “Какой красавчик!” (смеется) Тоже своя магия. “Могу в спину плюнуть. Стул не пододвинул даже своему маленькому ребенку”. В этом весь прикол этого трека — а может, и в целом всех треков Гуфа.

Еще очень люблю трек “Низкий профиль” с Ригосом. Rigos — тоже очень крутой чувак.






— У тебя нет опасений, что попав в зону комфорта, катаясь по концертам Гуфа, сольных амбиций может поубавиться, как это в свое время произошло с Мафоном и тем же Ригосом?

— Уже было это чувство. Это одна из причин, почему я перестал пока ездить. Сказал об этом Леше, он такой: “Я понимаю”.

Пришла стабильность, деньги за рэп начали хорошие приходить, — и все, я попал в зону комфорта, перестал заниматься творчеством. Понял, что я должен постоянно быть голодным. Я решил специально себе усложнять жизнь, чтобы продолжать писать музыку.

Когда вышел трек “Ураган”, я понял, что лежу на диване днями и ничего не делаю. Пришла котлета денег за этот трек, я увидел ее и такой: “Что это?!” Я понял: что-то изменилось, хотя внешне осталось таким же. Лицо такое же, походка — та же. Все вроде по-старому, но мне стало плохо в творческом смысле. Пропала мотивация, я не просыпался по утрам с мыслью: “Ух, надо замутить сегодня что-то крутое!” Только лежишь и время от времени звонишь еду заказать. Тупняк, с которым было сложно примириться, но я его поборол.

А ЗДЕСЬ ГОВОРИМ ПРО "УРАГАН" — СКОЛЬКО ЕМУ ПРИНЕС ГЛАВНЫЙ В КАРЬЕРЕ ХИТ И ПОЧЕМУ ИЗ-ЗА УСПЕХА ПРОПАЛО ЖЕЛАНИЕ ПИСАТЬ НОВУЮ МУЗЫКУ

Когда вышел “Ураган”, я пошел к соседу-строителю поразгружать всякие штуки. Заняться тяжелым физическим трудом. “Давай помогать тебе буду, — говорю. — Надо срочно что-то руками поделать, иначе крыша поедет”. И все: пошел на стройку поработать немного.

Появились деньги и я чувствовал, что они могут на меня повлиять. И чтобы с ума не сойти от денег, я решил заземлиться таким образом.


— О какой сумме идет речь?

— Примерно миллиона три. За квартал. Я таких денег в жизни не видел.





— Ты понимал, что у тебя на руках хит, когда записывал “Ураган”?

— Абсолютно нет. Изначально это был мой сольный трек. Он назывался “Мураган”, игра слов вокруг моего никнейма, я же читаю там: “Я устрою нам ураган”.

Я на тот момент уже отправил этот трек дистрибьютору, и просто поставил его Леше, когда он был на студии. “Ты что, — говорит Гуф, — офигел? Давай и я допишу туда куплет”. Он быстренько закончил его, на студии еще был V $ X V PRiNCE, Гуф дописал и его туда. Я такой: “Что? Как теперь вместить это все на треке?” Он попросил Асху сделать припев, а у меня уже был записан свой припев. Два припева на треке?! Бля, какой-то монстр получается. Песня и так странной мне казалась, а теперь — вообще.

Я менял местами наши парты. Сначала Асху ставил, потом себя, потом Лешу. Сводил трек очень долго. Но все, кто слышали его на этапе работы, говорили: “Это бэнгер”.

Я с этими двумя альбомами “Winsk” уже и забыл эту историю. Надо было мне “Ураган-2”, “Ураган-3” записывать (смеется).


— А мне показалось, что треки “Спасибо” и “Бассейн” со второго “Дома” как раз были записаны с мыслью: “Нам нужен еще один “Ураган”.

— Ну может. Я писал “Ураган” с мыслью, что хочу сделать что-то похожее на “Пустите меня на танцпол, пьяным подвигаться”.

Плюс мне всегда нравился дэнсхолл. Я плотно общался с Женей Бонгзиллой, и он мне ставил годное музло с классной ударкой дансхолльной, самые жесткие бочки я потом утянул в “Ураган”. Партию пианино в треке я сам наиграл на арпеджиаторе. Фишка “Урагана” же в переходах музыкальных. Поэтому он и стал хитом.


— Как это ощущается, когда столь непоказательный для твоего творчества трек становится самым успешным?

— Нормально. Многие же думают, что это трек Гуфа с еще какими-то типами.

За этот трек не стыдно, если ты об этом. Я не писал его как хит. В нем нет строчек, за которые было бы стыдно. Хотя даже Леша, услышав его, поначалу удивлялся: “Ох и рифмы! “Забывать — потанцевать”. Это же попсень какая-то!” А мне нравилось, как это звучит. В итоге так и оставили два припева.


— Тебя не обламывает мысль, что без Гуфа этот трек, возможно, так бы и не вышел за пределы круга твоих слушателей?

— Леша дал охват, 100%. Без него песня вряд ли стрельнула бы. Я же не ребенок, могу здраво рассуждать. Понимаю, что это никакая не гениальная штука, обреченная на успех. С “Ураганом” просто все сошлось. Мне порой кажется, что выпусти мы ее на месяц позже — и она бы не стрельнула уже. Случайность.

"ДУМАЛ, ЧТО АЛЬБОМ "ДОМ, КОТОРЫЙ ПОСТРОИЛ АЛИК-2" ПОЛУЧШЕ ЗАЙДЕТ"

— Как у вас проходит работа?

— Мы уже давно с Лешей ничего не делали. Раньше было как: я приходил на студию, садился писать бит или сводить сольный трек, постоянно старался что-то делать на студии у Леши. Он туда заходил, мог тут же в углу начинать писать текст, а мог наблюдать, как я с музыкой или своим текстом вожусь, и такой: “Ну ладно, скоро приду”.

То есть ему не надо, чтобы бит на петле играл. Просто смотрит, как я работаю, и может тут же написать куплет.

Если я трек записал, ставил ему. Он говорил: “Круто. Сейчас попробую что-то написать сюда”. Так был записан первый “Дом, который построил Алик”. Грубо говоря, я ставил демки — и он туда крутые куплеты дописывал, мне очень нравились. А меня порой не хватало на куплеты — я и припевы, и сведение, и биты — уже приедается песня, если все на себе замыкать. Так что классно, что есть рядом человек, который может сесть и быстро написать куплет-два-три. Я-то подольше пишу. Ну а если говорить о количестве времени, затраченном на материал, то, конечно, я дольше сидел над ним, выдрачивал все.


— Ты говоришь, что давно вместе ничего не писали. А когда был закончен “Дом-2”?

— В апреле, если не ошибаюсь. Но второй не так сильно ушел в народ. Там нет особых бэнгеров. Хотя мне очень нравятся треки “Деньги” и “Зверь”. Думал, получше зайдет, вторая часть даже больше нравится.





— А чем две части “Дома”, по-твоему, отличаются?

— Первая — больше про “рэп”, “йоу”. Классический рэперский релиз, который можно было бы ожидать от Муровья и Гуфа, ну и “Ураган” ему перчинки придает. А второй уже более осознанным получился. Над ним мы больше как дуэт работали. Над первой я скорее как звукорежиссер и битмейкер сидел, а вторая — полноценная совместная работа. И идеи треков совместно обсуждали, и куплеты прям зачитаны по-дуэтному, друг за другом строчку подхватываем. Мы уже получше притерлись, любые темы обсуждали, получше изучили друг друга.


— Я не согласен с твоей характеристикой первого “Дома”. Все-таки Гуф там конкретно разбит эмоционально после расставания с Топурией. Чем для меня первая и вторая части отличаются, так это тем, что на первой себя по частям собирает Гуф, а на второй себя по частям собираешь ты.

— Может быть. Две части как паззл, образующий цельную картинку.


— Про Гуфа мы знаем, а что у тебя была за история? Я слушаю песни “Зверь” и “Глазки” и понимаю, что они написаны в особо темный период.

— Знаешь, это все выдуманные истории. Сложности, как и в любых отношениях, бывают, но мы с моей любимой остаемся вместе. Самые большие сложности были в Варшаве — и они до сих пор аукаются.

Просто я научился творчески мыслить. Могу перенести себя мысленно в любые жизненные ситуации — и написать о них песню. Я знаю, каково это, когда плохо. Основной посыл моей музыки: “Братан, держись, все будет хорошо” (смеется). Ни одной веселой песни, кроме “Урагана” у меня нет, это так, но моя музыка может поддержать. Мне бы этого хотелось.

А что касается трека “Зверь”, это просто песня о том, что парень после расставания с девушкой превращается в животное. Мы еще клип хотели снять с Лешей, где ходим по лесу и стреляем, будто охотники. Леша как грязный московский рэпер до сих пор может погужбанить, при том, что ему 43. Мало кто в русском рэпе может этим похвастаться в таком возрасте.


— А это точно круто?

— Это же рэп-гейм! Все рэперы тусуются так, нет?


— Ну я помню строчки про “Думаю, что даже в 40 лет не смогу носить другую обувь, кроме этих кед”, — но должны же быть какие-то границы. Взрослеть, меняться — это естественно.

— Потому что он такой и есть. Он же не ребячится. У нас 10 лет разницы в возрасте — а мы будто наравне общаемся.


— Ты дружишь с Гуфом. А Алика ты видел?

— Да.


— Тот самый эфир, на котором Гуф посылал всех налево и направо — он же был уже после того, как ты приехал в Москву по его приглашению?

— Это было задолго до того, как он меня позвал. Я смотрел этот эфир еще в Польше.

Поэтому, когда Гуф меня позвал, я подумал: “Боже, ничего же не получится. Никакой работы не будет”. Родители тоже говорили: “Да куда тебе эта Москва. Куда ты поедешь? Что ты будешь делать?” А я понимал, что стоит попробовать. Риск был большой, но в итоге эта затея себя оправдала. Это была судьба.


— Ты действительно думаешь, что ваш творческий союз — это судьба?

— Почему нет. Если мы в 2011 году сделали трек — и вот спустя 10 лет сделали совместный альбом, даже два. И в промежутке между этими событиями мы семь лет ни разу не виделись даже. Ну а история со стройкой — что это, если не судьба?

Обо мне же многие и узнали благодаря той совместке в 2011-м. Мой первый сольник вышел только в 2013 году — и с ним я начал ездить по гастролям. Первые деньги с рэпа тогда же пришли. Гуф сильное влияние оказал на мою карьеру.





— Ты же еще спродюсировал трек для Сами, сына Алексея. Как это было?

— Ну ты и вспомнил вообще! С детьми работать тяжело, что я могу сказать.

Получилось все быстро записать. Сэм хотел попробовать записать трек, Леша сразу сказал: “Делаем!”


— Ты писал текст?

— Пускай гострайтинг для Сами останется секретом.

САМЫЙ МИЛЫЙ БЛОК: КАК ОН ВЗЯЛ ДОМОЙ ТАКСУ ПОСЛЕ ТОГО, КАК У НЕГО ПОЛГОДА ЖИЛА ТАКСА ГУФА

— Расскажи, как ты взял собаку. Почему такса?

— У Леши есть такса Зуми, ей 12 лет. Во время локдауна был период, когда вообще запрещалось выходить из дома. Мне Леша звонит: “Не приходи ко мне. А то еще вирус принесешь”. А мне пешком до его дома пять минут. “Да не собирался я никуда идти”, — говорю. Чуть позже Гуф такой: “Ну ладно, приходи. Но по улицам же нельзя просто так ходить. Давай я тебе собаку дам, будешь с ней гулять”.

Его собака жила у садовника постоянно. Не дома. Садовник с радостью дал ее мне — так мы с ней полгода и прожили вместе. И за полгода я просто влюбился в эту породу. А потом Юля, жена Леши, спросила: “Ты не против, если мы с Лешей заберем Зуми к себе?” Я, конечно, расстроился, и как только вернул Зуми владельцам, сразу же взял себе маленькую таксу.

А я еще такой переживательный! Я не могу эту таксу дома оставлять. Мне кажется, что как только выходишь за двери, ей сразу же становится грустно. Я постоянно переживаю: “Как она там дома? Что она делает без меня?” Так страшно!






— Как ее зовут?

— Помпиду. В каком-то фильме услышал это имя. Карликовая такса, ей год и два месяца.


— Какой у нее характер?

— Она страшный манипулятор. Выпрашивает все, что угодно. Скулит, просит, выглядит при этом самой несчастной на свете. Спит с нами в кровати.

Самая крутая игра с ней — это положить игрушку себе под ногу или под спину. Лежишь себе — а она целый час мутузит ее, подкоп под тебя делает. Устала — легла спать.

БЕЛАРУСЬ-2020: "У МЕНЯ ОТЦА НА ДЕСЯТЬ СУТОК ПОСАДИЛИ"

— Ты перебрался в Москву в 2019 году. Получается, за протестами в Беларуси ты наблюдал издалека?

— Да. Но мы сейчас подходим к теме, которую я не хочу обсуждать в этом интервью.


— Какое у тебя отношение к дому, который построил чык-чырык?

— Ну какое у меня может быть отношение? У меня отца на десять суток посадили. Просто приняли и побили, когда он вечером пошел во дворе мусор выкинуть. Ноу коммент.


— Почему ты остаешься в России?

— Потому что есть незавершенные дела: альбомы, проекты. В ближайшие пару месяцев я планирую уехать в Европу. Думаю про Париж. Такая детская мечта.

ПРО СТРОЧКУ: "ЕСЛИ ТЫ ЗА МИР, ТО НИЧЕГО НЕ ГОВОРИ"

— Расскажи про песню “Не время любить”.

— Это отсылка к моей любимой группе Комитет Охраны Тепла. Советское регги. Под любое настроение мне заходит. У КОТ есть песня с таким же названием, и мне понравилось, что когда все поют о том, что любовь спасает, Комитет поет: “Не время любить”.


— А для чего сейчас время?

— Я пытаюсь ответить в треке. В нем злость и сумасшествие этого времени. Время для всего, но не для любви.


— Что ты хотел сказать строчкой: “Если ты за мир, то ничего не говори”?

— Она описывает состояние, в котором находятся очень многие, по тем или иным причинам.


— Может ли рэп сегодня игнорировать события в России и Украине? Потому что у тебя на альбоме об этом строчка только одна — и это: “Если ты за мир, то ничего не говори”.

— Это выбор артиста, а если мы говорим о творчестве, то так или иначе это все рефлексия в том числе этих событий. Мне прилетает много хейта, что я открыто что-то не заявляю, но я не хочу это помещать в свое творчество, я могу это обсудить с друзьями, родными. Об этом нужно мочь, хотеть и уметь говорить в своей музыке.


— То, о чем ты говоришь, это самоцензура?

— Иногда самоцензура, например, из соображений безопасности, иногда творческий выбор. Это тема, которой если касаться, то делать это осознанно и классно, что сложно.

ВЛАДИ, КАЖЭ ОБОЙМА, МАКС КОРЖ, МОРГЕНШТЕРН*

— Но тебе ведь понравился альбом Влади.

— Да. Одним треком: “Как это блядь возможно”. Он меня так вырубил, что плевать на остальной альбом. Прошлый альбом не зашел совсем. Я там будто бы не услышал то, за что полюбил когда-то Влади. Но нихера подобного! Влади будто взял, закрылся и выразил то, что беспокоит общество. Мне и бит зашел, и текст — капец. Если писать про политику, то как Влади.


— Как ты сейчас смотришь на ваши фиты с Кажэ Обоймой, человеком, поддерживающим <> в Украине?

— Так я же узнал его позицию только сейчас, сильно позже записи этих треков.

По поводу рэпа мы продолжаем общаться.


— Ты сказал: “Если писать про политику, то как Влади”. А как тебе то, что Корж выпустил в прошлом году?

— А что он выпустил?


— Песню “Свой дом”, например. Ту, где пелось: “Прав тот, кто защищает свой дом”.

— Ну молодец. Я же больше по рэпу. Коржа я рэпом не считаю. Он скорее к нише танцевальной электроники относится. А Влади рэпер, там другая сила слова. Корж другим берет — песнями, пацанскими, лагерными, костровыми.

---

---

— Ты сейчас с кем-то работаешь как саундпродюсер?

— Есть проект, о котором я пока не могу говорить и который, я думаю, многих удивит. Еще сделал пять треков для Дины Раф, с которой мы, собственно, и живем вместе.


— Чей альбом в рурэпе тебе было бы интересно спродюсировать?

— Jeembo. Думаю, у нас с ним и совместный альбом мог бы получиться хороший. Мы круто друг друга дополняем. У него голос четкий, у меня — более мелодичный. Мне вот недавно пришла эта идея в голову и я написал ему. Может, что-то получится.


— Моделируем ситуацию: тебе пишет Моргенштерн, хочет, чтобы ты ему спродюсировал весь альбом.

— Ну я назвал бы большую сумму, от которой он бы точно отказался.


— А если бы не отказался?

— Сделал бы ему битов.


— Гуфу бы сказал об этом предварительно?

— (Смеется) Конечно.


— Тебе понравился дисс Гуфа на Моргена?

— Это просто никто пока не слышал мой ремикс на этот дисс. Ремикс намного круче. Я там не читаю, просто наложил другой бит. Он в стиле старой школы, еще и содержит отсылку к Лигалайзу: “Я мужчина” — блеф! Мастер носа сломаного”. Очень олдскульный, мне прям дыхание спирает, когда его слышу.

---

Слили фит Гуфа и Моргенштерна

---

— Я в целом разочарован ответкой Гуфа. Дисс Моргена на него, как по мне, содержал несколько удачных моментов.

— Леша всегда делает так, как считает нужным. Я тоже ему говорил, что надо было иначе отреагировать. Более культурно, по-отцовски, по-московски. Морген же из Уфы. Получилось бы удачнее. А вообще я говорил: “Зачем тебе это? Не обращай внимания”.


— Как тебе Морген как артист?

— Мне важно чувство юмора у пацана. Это большой показатель. А оно у него отстойное. Юмор с поджиганием денег — это дно. И у него вся музыка проникнута таким юморком. Предсказуемые не смешные приколы. Бывают чуваки, которые плохо читают, но у них смешные приколы, — и это круто. Морген, конечно, молодец, что так поднялся. Да и как музыкант прокачался, раньше вообще шляпу делал. Сейчас вон уже поет. Поверил, что он певец. Но я не вижу в нем музыканта. Он играется.


— Какой фразой ты бы описал 2022 год?

— “Пока что все в порядке, пока что все в порядке”, как в фильме “Ненависть” (полностью реплика звучала так: "Это история о парне, который падает с крыши и, пролетая очередной этаж, каждый раз повторяет себе: "Пока что все в порядке, пока что все в порядке, пока что все в порядке... Главное не падение, а приземление", — прим. The Flow).




* — власти РФ считают его иноагентом