Эрика Лундмоен — громкий хит и необычный голос

Каждое лето в фокусе внимания The Flow оказываются новые лица, которые только собираются громко заявить о себе в музыкальной индустрии. Проект Новый Флоу призван обратить внимание на тех новичков, кого мы любим и ценим сами, в ком видим талант, самобытность, искренность, кому по плечу, на наш взгляд, менять отечественную музыку.

Новый Флоу каждое лето рассказывает о десятке новых артистов, чтобы помочь продвинуть интересную музыку и раскрыть новых героев. Feduk и Obladaet, Ic3peak и GONE.Fludd, Мальбэк и Луна, Пасош и Loqiemean, Лауд и May Wave$ были участниками НФ до того, как стали хитмейкерами и хедлайнерами.

В этом году партнером проекта стал МегаФон, который активно поддерживает молодых и талантливых исполнителей. Музыка начинается с тебя – это не просто слова для этого бренда, а часть философии, которая помогает людям вдохновляться и вдохновлять.

Герои проекта еще буквально вчера были самыми обычными ребятами, а сегодня уже близки к тому, чтобы громко постучать в двери шоу-бизнеса. Новый Флоу и МегаФон рассказывают их истории, чтобы вдохновить читателей на занятия творчеством и напомнить: новая музыка начинается с тебя.




Рассказ о 22-летней Эрике Лундмоен уместно начать с того, что большая часть ее жизни так или иначе была связана с музыкой.

C пятилетнего возраста она посещала занятия балетом. Потом взяла в руки электрогитару, попробовала писать песни, получила музыкальное образование. И разогналась настолько, что сейчас ее концерты проходят в тысячных залах, а сама артистка, родившаяся, к слову, в Норвегии, сотрудничает с лейблом MLBC, которым руководит Роман Варнин из группы Мальбэк.

2018 год для Эрики стал прорывным. Она выпустила песню "Яд", где хип-хоповая основа удачно сплеталась с этно-экспериментами. На сегодняшний день перезаливы этой песни на Youtube послушали суммарно около 33 миллионов раз. За "Ядом" последовал дебютный альбом "Источник", на котором диапазон Эрики раскрылся в полную силу.

"Я пытаюсь найти идеальную формулу хорошего звука и модности, — ниже по тексту скажет героиня проекта "Новый Флоу", — чтобы было и качественно, и массово".

Пока что у нее это определенно получается.




КОГДА ПОНЯЛА, ЧТО ХОЧЕТ БЫТЬ АРТИСТКОЙ

В 16 лет я поступила в эстрадно-джазовый колледж на Ордынке. Каждый день мы играли с музыкантами — виолончелистами, гитаристами, пианистами, — джемили, сочиняли. Это невероятная атмосфера, в которой ты по-настоящему живешь. Четыре года там пролетели одним днем. Так я поняла, что хочу заниматься музыкой всю жизнь.

Педагоги сразу просекли, что я композитор и пою свое. Все поддерживали эту инициативу, ведь таких студентов почти нет. На первых курсах нельзя петь свои песни на экзамене по вокалу, но с третьего я пела на всех экзаменах исключительно свое. За это плюсовали один балл.






Каверы в колледже записывали все. Я выбирала имя, под которым их выпускать, и подумала, что “Эрика Лундмоен” — слишком сложно, никто не выговорит. Вбила в поиске “красивые слова”. Подбирала что-то созвучное. Так я стала Erika Wild. Где-то год я записывала для инстаграма каверы под гитару. Люди мне писали: “Это круче оригинала” или “Фу, оригинал намного круче”. Устав от этих сравнений, я поняла: хочу создавать что-то свое.




СНАЧАЛА ОНА ПИСАЛА НА АНГЛИЙСКОМ, А КАК ТОЛЬКО ПЕРЕШЛА НА РУССКИЙ — СЛУЧИЛСЯ УСПЕХ

Английский язык очень мелодичен, сочинять на нем в разы легче. По крайней мере, мне так казалось из-за неумения и недостатка опыта. А когда поняла, что русский текст намного сильнее, что он глубже западает в души нашего слушателя, я решила попробовать. С первой же песней “Оторваться от земли” пришел успех: через два дня, она попала на вторую позицию чарта Apple Music.







Тогда и пришло понимание, что надо продолжать писать на русском. Просто нужно больше читать, развиваться, чтобы было что сказать.

Русский язык богаче, он позволяет намного красочнее все подать и завуалировать образы. Писать на русском сложно, но нужно. Человеку, который на это не способен, лучше вообще не притрагиваться к музыке.




ЕЕ ДЕТСТВО — ЭТО БАЛЕТ, СИНХРОННОЕ ПЛАВАНИЕ И ЭЛЕКТРОГИТАРА

Когда родился мой брат, мама уехала в Россию хоронить бабушку, после чего ей закрыли въезд в Норвегию. Она не смогла вернуться. Она ходила в посольство много лет, чтобы увидеть детей и вернуть нас с братом, но это было тщетно. Отец потом вернул ей только меня, брата оставил там.

До 11 лет я жила в Санкт-Петербурге, а потом у мамы поперла карьера, и ей предложили хорошую должность в Челябинске в энергетике. Сейчас она директор охраны труда и экологии в PepsiCo.

Раньше она не принимала моего увлечения музыкой, а сейчас плачет от переполняющей гордости. Она мне однажды сказала: “Эрика, это твое будущее. Я работала всю жизнь, чтобы ты могла жить так, как хочешь и заниматься любимым делом, а не сидеть на работе с девяти до пяти, не получая эмоций от своих дней”.

В прошлом году я работала в офисе, это был сущий ад. Была монтажером в ЛенДоке. Мама гораздо раньше меня поняла, что это не мое. А я пыталась угодить родителям.

Мама много работала: когда мы с ней приехали в Россию, это были очень голодные времена. А я занималась в разных секциях: синхронным плаванием, балетом в Аничковом дворце.

Балет — это большая нагрузка и боль. Растяжки делаются через не хочу, преподаватели садятся на тебя сверху. Кричишь, что тебе больно, но потом понимаешь, что так надо. И если они встанут, ты попросишь их обратно сесть и растянуть тебя. Немного садо-мазо.







Я занималась лет шесть, с пятилетнего возраста. Была солисткой и должна была продолжать танцевальную карьеру. Но маму напугало то, что я отстаю в учебе, и меня оттуда забрали. Решение мамы я приняла жуткими истериками.

Я постоянно пела. Ехала на балет в метро, закрывала рот шарфом — и пела в него, думая, что меня никто не слышит. Потом один раз другая девочка пела в метро, и я поняла, что все эти годы меня слышали все. Жуткое было разочарование.

Я с детства сочиняла мелодии, придумывала песенки, пока мыла посуду или пылесосила.

Когда мне было 10, я пошла учиться по классу гитары. Начала играть на инструментах и писать первые песни. Мама меня воспитывала на роке, включала AC/DC, мы ехали в машине и орали в окна хэви-метал. Мой преподаватель по гитаре отбросил джазовые стандарты, которые у нас в музшколе шли по программе, достал сборник песен Led Zeppelin, и мы начали играть с ним “Moby Dick”. Таким образом он нашел ко мне отдельный подход. Понял, что если заваливать меня гаммами, я просто уйду.

Первыми песнями, которые мне понравились в детстве, были треки U2 с альбома “Zooropa”. Это “Babyface” и “Lemon”. Я включала диск, ложилась на кровать и слушала каждый инструмент, каждую ноту. Постоянно открывала в них какой-то новый звук. Голос Боно был очень похож на голос моего отца. Я представляла, что это он поет.




“ЗЕМФИРА — ГЕНИАЛЬНА”

Земфира — мой любимый автор из русскоязычных. Не могу сказать, что она великолепна в своем вокальном исполнении, но то, как она пишет и о чем, меня задевает. В детстве я не любила Земфиру, просила выключить “этот ужас”, когда мне ее показывала мама. А лет в 15 я включила ее первый альбом, вслушалась в слова и выпала в осадок. Наверное, мне нужно было время, чтобы я влюбилась и поняла, насколько это гениально. В апреле я была на ее концерте, и это был единственный концерт, на котором я плакала. У меня все тело было в мурашках, я достигла дзена, не могла дышать и начала плакать.

К словам Земфиры про Монеточку и Гречку я никак не отнеслась. Мне безразличны интернет-скандалы и информационный мусор, эту новость я просто пролистнула. Но мне было обидно, что кто-то себе такое позволяет. Ведь каждый в чем-то хорош, и нельзя сравнивать, тем более, это разные эпохи и разное время. Что-то вечно, что-то нет. Земфиру до сих пор слушают и любят, а вот других лично я уже позабыла.







ЕЕ ОТЕЦ ВЛАДЕЕТ НОРВЕЖСКОЙ ДОЛИНОЙ ЛУНДМОЕН

Кайф Норвегии — это чистый воздух, приятные люди, невероятные фьорды, горы, животные, леса, домики. Там крайне низкий уровень преступности. Люди проживают спокойную красивую жизнь. Для меня это самое любимое место, ведь я там родилась. Если надо снять стресс и если есть деньги — а Норвегия очень дорогая страна — надо ехать именно туда.

Более того — у нас с отцом есть своя долина, она так и называется Лундмоен. Там течет прекрасная река Этна. Это около города Фагернес.

Там есть автоматизированная ферма, наш семейный бизнес. В прессе меня неправильно поняли, написав, что мой папа — фермер. Нет, у него есть ферма, но занимается ею Карри Лундмоен, мой двоюродный брат. Отец занимается своей строительной фирмой. Ферма полностью автоматизирована, коровы доят самих себя. Лежит сено и корова знает, что подойдя туда, она поест. Пока животные едят, лазеры ищут их вымя, и пока те принимают пищу, сразу и доятся. Есть автоматы, которые убирают за животными. Человеку в место содержания коров вход воспрещен. Мы занимаемся поставками молока по всей территории Норвегии. Держим около сотни коров.

Для клипа “Яд” я лично со своим братом выгнала на улицу около семидесяти голов, чтобы с ними бегать. Была же ночь — а ночью коровы плохо видят. Они были напуганы, но я легко справилась с ними и мы повеселились.







КАКУЮ ЗАДАЧУ ОНА СТАВИЛА ПЕРЕД ДЕБЮТНЫМ АЛЬБОМОМ

Я хотела выплеснуть из себя все, что накопила за последние годы. У меня нет песен ради песни, каждая из них — случай из жизни, связанный с влюбленностями, чувствами, пониманием мира, с желанием донести людям свои мысли. Чтобы узнать меня, нужно просто послушать мои песни. Это будет куда действеннее, чем тысяча интервью.

Он называется “Источник”, потому что мои песни содержат много этнических моментов из культур разных народов, которыми я прониклась для написания этого альбома. Я попыталась именно музыкально отобразить этничность и историю культур. В тексты же вкладывался другой смысл.

Со словами некоторых треков мне помогал Рома Мальбэк. Он в целом много помогал мне с этим альбомом, что было для меня в новинку — ведь по натуре своей я собственница и достаточно гордая, чтобы мне кто-то помогал. Но Рома дал понять, что это не лучшее качество и нужно уметь с ним бороться.




ОНА ПИШЕТ ПО НОЧАМ

Ночь — это момент одиночества и спокойствия. Порой, когда я ложусь спать, гляжу в потолок, в голову приходит какая-то невероятная идея, которую я начинаю судорожно записывать. Ночью прожитое мной за день преобразуется в слова.

Песня “Я так слаба”, наверное, даже не должна была войти в этот альбом, потому что написалась в последний момент в 4 утра. Я встала, пошла за инструмент — и она получилась. Показала ее ребятам, и они настояли на том, чтобы включить ее в альбом.




ПЕСНЯ “ВСПОМИНАЙТЕ МЕНЯ” — ЭТО ПРО ЛЮДЕЙ ИЗ ПРОШЛОГО. ТЕХ, КТО СТАЛ НАБИВАТЬСЯ В ДРУЗЬЯ ПОСЛЕ УСПЕХА ЭРИКИ

Я сменила восемь школ, меня окружали разные люди, кто-то из них мог меня унижать. Мне как-то написал человек совершенно на дружеской ноте, услышав мою песню по радио в Челябинске. Он стал интересоваться моими делами, напрашиваться в гости. Ну ты чего, зачем ты мне пишешь? Ты же меня ненавидел!

И у меня в голове возникали разногласия: почему люди, которые меня не уважали, считали мусором, начинали мне писать, будто мы друзья? Я стала им интересна, только потому что у меня что-то начало получаться.





Первую школу я сменила, потому что перешла из начальной в среднюю. Из следующей ушла, несмотря на отличное образование и уровень подготовки, потому что в коллективе попались настолько отрицательные персонажи, что я не смогла с ними учиться. Я перешла в другую гимназию, ту, где училась мама. Потом мы переехали в Челябинск, из Челябинска — в Москву, а там мне вообще не очень везло со школами, часто их меняла, потому что доходило до драк. А после уже поступила в государственный эстрадно-джазовый — и все.

Так что все смены школ были связаны как с переездами, так и с поступками людей, классными руководителями, с тем, что я иной раз не могла влиться в коллектив. Сложно было каждый раз находить контакты по-новому, потому что все всё воспринимают одинаково, мол, у нас коллектив с первого класса, а ты сюда приперлась из своего Санкт-Петербурга.




ОНА ДЖЕМИЛА С ЛЕГЕНДОЙ ДЖАЗА БОББИ МАКФЕРРИНОМ

Я с подругой пошла на концерт Макферрина. Мы сидели далеко сзади и я увидела, что Бобби начал давать микрофон людям, которые сидели в первом ряду. Моя подруга заставила меня взять себя в руки и пойти петь. Говорила: “Эрика, почему ты никогда не выходишь попеть? Ходишь постоянно на концерты, на концертах постоянно кто-то поет из зала, а ты сидишь и нифига не делаешь. Ты думаешь, что эти дураки в зале, которые видят тебя в первый и последний раз, что-то о тебе подумают? Просто иди и сделай это”.






Бобби уже поднимался назад на сцену, когда я добежала и крикнула ему, что тоже хочу. Он спустился ко мне, мы сели и начали импровизировать. Это длилось минуты три, меня трясло, я вышла из зоны комфорта. Это была импровизация перед большим залом, а я себя даже не слышала, ведь была без ушных мониторов. Но словила кайф, потому что сзади еще пел его акапельный хор, который поддержал нашу аранжировку.




В ЕЕ ПЛАНАХ — РОК-АЛЬБОМ, РЭП-АЛЬБОМ И АКУСТИЧЕСКИЙ РЕЛИЗ ПОД ФОРТЕПИАНО

У меня много не вышедших песен. Есть рок, есть джаз. Я полюбила классику и фольклор. И в своей музыке начала все это смешивать. Плюс от отца мне достались цыганские корни. Услышав впервые цыганские напевы, я впала в ступор. Эта мелодика, надрыв в голосе, завывания. Так я начала экспериментировать и создавать что-то смешанное.

Мою музыку часто называют хип-хопом, но я ее таковой не считаю. Там есть много всего. Даже африканские мотивы. Людям знающим не надо объяснять, что этническая гармония идет из разных стран. Я пытаюсь найти идеальную формулу хорошего звука и модности, чтобы было и качественно, и массово.

У меня в планах выпустить рок-альбом, рэп-альбом, потом акустический альбом под фортепиано.

Мне интереснее всего Африка. Сейчас у меня в плеере Thee Legacy и Thando. Там нет аккомпанемента, люди только голосами создают мелодии. Африканцы самые ритмичные люди. То, как они ломают ритм — это вышка. И поют они без надрыва. Так, как говорят. Никто не лезет наверх проорать самую высокую ноту. Они опираются на чувство и этому стоит поучиться.




ПЕСНЯ С РЕМ ДИГГОЙ

Рома сам мне написал, что хочет сделать совместный трек. Я не знала, кто он, но на тот момент уже видела его клип “На юг”, подружка-режиссер показывала. То есть мне пришлось загуглить имя, но я сразу все поняла, как только на экране появились результаты. Я сказала об этом своему менеджеру, и оказалось, что Рома Мальбэк знаком с Ромой Рем Диггой, и они еще между собой договорились, что было бы здорово сделать фит.

Я отправила Дигге свою песню. Ему понравилось и мы дописали его часть к уже готовой моей партии.

Мне он нравится, в первую очередь, как человек. Что он не распальцованный, а открытый и искренний. Это чувствуется в его музыке. Нравится, что ему есть, о чем рассказать. Он не пустышка или очередной персонаж под чьей-то протекцией. Он человек, он искусство, он есть начало музыки. Моя любимая песня у него — “Танцы на краю” с последнего альбома “Тюльпан”.







АНГИНА В ДЕНЬ БОЛЬШОГО СОЛЬНОГО КОНЦЕРТА? И ТАКОЕ БЫЛО

В апреле мои первые большие концерты прошли в Петербурге и Москве. Частенько вспоминаю то, как мои песни пел хором весь зал. Для меня это что-то новенькое.

При этом в день концерта я заболела ангиной. Проснулась без горла, все утро проревела, пыталась уснуть, чтобы это прошло. Но ничего не помогало, я закинулась анвимаксом и гексоралом, делала промывание — и пошла на сцену.

Боялась, что из-за эмоционального потока не смогу контролировать голос и сорву его. Сказала себе: “Отпой половину программы спокойно, побереги силы для финала, а в финале бомбани насколько хватит сил”. Так и вышло, под конец не думала ни о чем. Только о том, как передать свою энергетику людям.