"Нас еще наградят за патриотическое воспитание молодежи". Horus — о ядерной войне и переоценке ценностей

Рэперов, чей возраст перевалил за 30, но которые остались на слуху, в русском рэпе не так много. А если точнее — пересчитать по пальцам.

Horus (артист, прежде известный как Луперкаль) — как раз из таких. Одна из причин, почему его песни не теряют в злободневности с годами, — умение меняться и работать над собой. Только что вышедший альбом "Прометей роняет факел" идеально суммирует дух времени в России 2018-го. Раньше этот псевдоним он использовал для песен "про то, что внутри" (тогда как песни Луперкаля — "про то, что снаружи"), но в этот раз баланс внутреннего и внешнего получился почти идеальным. От того и такой эффект.

Интроверт, тролль, циник, гик, пессимист, мизантроп — какой Луперкаль на самом деле? Ответ мы попытались получить самым простым способом — поговорив с ним.

Презентация "Прометея" в Москве пройдет 4 мая (клуб Москва) и 5 мая в Петербурге (Гештальт). Остальные города смотри по ссылке.


— Вовремя альбом выходит! На нем есть песня о мире после ядерной войны. А в новостях говорят, что случится она может чуть ли не завтра.

— Живу с этим осознанием сколько себя помню. К сожалению, быть актуальным в наше время несложно. Просто пиши, что в мире все плохо, а завтра будет еще хуже. Все альбомы Проекта Увечье по этой схеме построены.


— Моделируем ситуацию. Поступают новости: на Россию летят ракеты. Твои действия?

— Немного подожду и пойду на балкон, любоваться на красивый огненный гриб на горизонте. Пока глазные яблоки не закипят.


— Молился когда-нибудь?

— Нет.


— Правда, что название прошлого альбома Horus пришло к тебе во сне?

— Так и было. Во сне кто-то спросил, как будет называться альбом, который я как раз писал. Не знаю, почему, ответил: “Дом тысячи сквозняков”, и сразу проснулся. Записал, чтоб не забыть. Долго обдумывал эту фразу, катал в уме, и уже в процессе работы приплел ее в первом треке. Ситуация понравилась своим сюрреализмом. Потому и захотелось релиз действительно так назвать. Кому рассказать — не поверят, скажут, что выдумал.


— Я точно не поверю, если и название “Прометей роняет факел” так снизошло.

— Не во сне, но тоже спонтанно. Как будто, я настраивался на волну и просто ее уловил. И мне показалось, что оно вполне подходит к уже написанному материалу. В пресс-релизе к первому альбому Horus использовалась фраза “Танатос и Эрос”. И если прошлый релиз был “Эрос”, но этот — да, “Танатос”. Все песни в той или иной степени о смерти. О смерти людей, идеалов, надежд, эпох, трендов.


— Насчет трендов. Судя по тексту “Рододендрона”, за новой школой ты следишь.

— “Рододендрон” всерьез воспринимать не стоит. Просто хотелось добавить хотя бы одно яркое пятно в это мрачное полотно. Эдакая пародия на современный рэп, где берется одно слово на хук и много раз повторяется.

Существую в том же информационном поле, что и все. Интересуюсь рэпом, пускай он сейчас так разросся, что за всеми не уследишь. Периодически ознакамливаюсь с новостями, чтоб более-менее быть в курсе. Правда, я больше за Западом слежу. Продукт местных фрешменов на иную целевую аудиторию больше рассчитан, хотя и у них время от времени бывают интересные треки. Например, у Thrill Pill cмогу по памяти пару куплетов процитировать. Из относительно новых имен могу выделить Заразу и Murda Killa.


— Расскажи побольше о Murda Killa. Его куплет — вышак.

— Исполнитель из Москвы. В свое время понравился его куплет на альбоме Саши Скула "1989". Послушал другие треки, попросил у Александра контакты. Списались, пообщались, записали. У него тоже в апреле выходит альбом, там будет еще один наш совместный трек, с которым произошел казус. Я в конце своего куплета процитировал группу Звери. Издающий лейбл попросил убрать эти строчки опасаясь возможных проблем с авторскими правами. Пришлось куплет урезать.


— О преходящести эпох, как в “Рододендроне”, рассуждают те, кто тщетно пытается себя вписать хоть в какую-то. К чему веду: концертов у тебя немного. Как ты себе объясняешь, почему?

— Недостаточно агрессивное промо, отсутствие клипов, музыка, не находящая отклик у широких масс. Как известно, именно молодежь самая преданная и фанатичная публика. Она ходит на концерты, она покупает альбомы. Поднимаемые мной темы и способ подачи ей вряд ли интересны. Ну и конечно же, главным образом влияет то, что я лентяй, разгильдяй и маркетолог не от бога.


— Ты когда-то пытался завязать с рэпом?

— Году в 2007-м, после переезда в Москву. Мне абсолютно не нравилось, то что получалось, отклика в людях это тоже не находило поэтому я со спокойной душой забил на рэп и занялся дизайном и иллюстрацией. А в 2011-м вернулся в музыку и с тех пор не вижу причин завязывать. Когда это все перестанет доставлять удовольствие — тогда и завяжу.


— Как старый слушатель воспринял первый релиз под именем Horus?

— Судя по комментариям в группе и сообщениям в личке, принял с неслабым скрипом. Часть слушателей пришла, часть ушла. Главным образом те, кому близки релизы Проекта Увечье. Кто-то писал: “Мы в тебя верили, а ты нас предал”. Женская часть аудитории увеличилась. Изначально было понятно, что так произойдет, поэтому удивления от такой реакции у меня не было.


— С появлением сайдпроекта возникло и понятное разделение: Луперкаль — это про то, что за окном, а Horus — про то, что внутри. Но на новом альбоме Horus социального стало больше.

— Я решил сильно не заморачиваться с этими разделениями. Пишется, как пишется. Слишком много сил занимает работа сразу под двумя именами. Опять же непонятно, что писать на афишах. Поэтому планирую впредь все выпускать как Horus. Если опять где-то сквозит "социалкой" — ну пусть будет так. Видимо, мне от этого не уйти, карма такая (смеется).


— Во времена Проекта Увечье ты выступал за активное противодействие системе, а на “Прометее” — уже за эскапизм. Как так?

— Надо учитывать, что я в 2018 году это уже не совсем тот человек, что я в 2010-м. И лирический герой соответственно тоже. На первых альбомах, вдохновленных творчеством Бухенвальд Флавы, было много угара, пафоса и бравады. При полной анонимности. С тех пор все несколько изменилось.




Тут и взросление, и переоценка ценностей и совсем другая среда вокруг. Во многом на написанное сиюминутное настроение влияет — иногда с утра тебе кажется что ты горы можешь свернуть, а к вечеру хочется просто заползти в какую-нибудь дыру и сдохнуть. Процесс во многом не контролируемый.


— Финальные две песни создают такую картину: если перед ликом беды общество не проявляет и намека на оппозиционность, беда обязательно придет.

— Ты это так понял. Хорошо, когда у слушателя остается простор для собственной интерпретации. Стоит мне озвучить свою версию, она тут же станет основной, и уничтожит пространство для иных трактовок.


— Вот “Очертя”. Странно слышать от тебя призыв: “Вокруг жопа, давайте танцевать”.

— Так трек-то не совсем про танцы. Вернее, совсем не про танцы. И вообще, хорошо, что я кого-то еще способен хоть чем-то удивить. Было бы гораздо хуже, если бы ознакомившись с альбомом, ты сказал: “Это я уже тысячу раз у него слышал”. А что касательно противоречий, как по мне, это творчеству только на пользу.


— Зачем ты копируешь ATL в “Очертя”?

— Ты первый, кто такое говорит.


— Это очень похоже на “Танцуйте”.

— Разве что прямой бочкой. Но под подобные биты я и раньше читал. Больше схожести не вижу. Возможно, тебе так показалось из-за того что у нас с ATL битмейкеры общие, Dark Faders. Либо я недостаточно внимательно "Танцуйте" слушал.


— К тебе на концерты приходили люди в форме?

— Один раз подошел человек в штатском, пожал руку и сказал: "Не надо думать, что все менты плохие”. Это было после того, как у меня вышел трек “A.C.A.B”, про котиков (в интерпретации Horus аббревиатура расшифровывается как “all cats are beautiful” — прим. The Flow). А так, чтобы за моими концертами велось наблюдение — нет, такого не было. Ну или было, но я не заметил (на сегодняшний день две песни Проекта Увечье внесены в реестр запрещенных материалов — прим. The Flow).


— Как ты относишься к тому, что рэперы у нас боятся о политике говорить?

— Наверное, это к лучшему. Мне кажется, сейчас в стране практически нет исполнителей, которые смогли бы сделать это остро, интересно и на достойном уровне. Все, скорее всего, слилось бы в зарифмованный пересказ прописных истин плюс новостей из тв и интернета. А для чрезмерно ретивых все закончилось бы возбуждением уголовных дел.


— Песня “Либерия”. Сатира там сквозит в каждой строчке, но кто-то же может и за чистую монету принять.

Пусть принимает. И по-своему он будет прав. Вот ты воспринял этот текст так, а переведи мы его жителю, например, Северной Кореи, у него бы совсем другие ассоциации возникли. Кстати, идея трека как раз и возникла, когда я листал северокорейские агитационные плакаты. Вся риторика про Великого Вождя это оттуда.




Это все к вопросу о пространстве для интерпретации. Текст, как кот Шредингера, находится в суперпозиции — одновременно являясь и агиткой и сатирой на нее. Слушатель сам решает какой из вариантов правильный.

Вчера как раз об этом ATL’у говорил: “Нас еще и грамотой наградят за вклад в патриотическое воспитание молодежи”.


— Я вижу здесь способ коснуться темы аккуратно, чтоб, не дай бог, не прилетело.

— В шестидесятые советская цензура боролась с аллюзиями, реминисценциями и прочими формами иносказаний. Существовал такой термин “неконтролируемый подтекст”. Это когда цензурировалось фактически не то, что было сказано, а то, что могли об этом подумать. Тут как раз подобный случай.


— Слышал, что Oxxxymiron во время работы над “Горгородом” просил тебя нарисовать карту этого места. Было?

— Это должно было стать частью оформления обложки. Но на тот момент нам банально не хватало времени. Это был горячий ноябрь 2015. У меня релиз выходил, у него готовился, и не было понятно, когда же выйдет. Отказался, потому что сделать что-то нормальное я бы уже не успел, а лепить на скорую руку не хотелось.


— У себя в твиттере ты часто пишешь про соседа. Как вы познакомились?

— После девятого класса я поступил в одно учебное учреждение. В группе со мной оказался и он. На тот момент я еще не знал, что мы живем в соседних домах. Тогда в Чебоксарах была популярна группа Белые Братья, они вели на радио передачу, через которую у местной молодежи интерес к рэпу и зарождался. Сосед тоже интересовался. А я был знаком тогда со многими рэперами, у меня был доступ к большой коллекции кассет. Сосед периодически ко мне заходил переписывать их, видео и аудио. Так все и тянется с тех пор. В твиттер я пишу о том, что вижу. Поскольку наблюдаю и соседа, то пишу и про него. Со временем пользователи стали просить рассказать, как там у него дела. Правда, он де-факто давно мне уже не сосед, но прозвище, благодаря твиттеру, прижилось.


— У человека с твоим уровнем знаний должны быть и определенные требования к собеседнику. Сосед явно им не соответствует. Зачем общаетесь?

— Почему бы и нет? Во-первых это уже вошло в привычку. Во-вторых, я не так уж часто его и вижу. А в-третьих, это яркий представитель нашего современного общества, каких, думаю, большинство. Фактически — соль земли. Лакмусовая бумажка, по которой можно довольно точно отследить, чем наш социум дышит.


— Всегда хотел узнать: когда ты писал строчку “Им придется завтра кусать то, чем сегодня танцуют” на релиз ATL, ты уже знал, что на нем будет L’One?

— Не знал. Первоначально она вообще должна была синглом выйти. Уже позже ATL решил забрать ее на “Центр циклона”. Получилась такая ирония судьбы. Но сама строчка скорее про явление в целом, а не про какого-то конкретного персонажа.


— У тебя был твит: “Все эти залепухи про то какая новая школа бездуховная и развратная, заставляют вспомнить середину 90-х и группу Мальчишник. Точно такой же старперский вой на тему "да как они смеют, чему они учат нашу молодежь".

— Как-то при раскопках в Вавилоне обнаружили горшок на котором было написано, что современная молодежь нерадива и растленна до глубины души. Что они никогда не будут походить на молодежь былых времен и не сумеют сохранить нашу культуру. И это за 3000 лет нашей эры.

Все тот же корневой конфликт отцов и детей, когда вчерашние бунтари и наркоманы взрослеют и превращаются в консерваторов, радеющих за традиционные ценности. И люди, которые смотрели “Кошмар на улице вязов” без всякого рейтингового ограничения, слушали Мальчишник, Красную Плесень и Коррозию Металла, по гаражам лазали и дрались, начинают ругать молодежь, растущую на песнях Face и Lizer, за разврат и бездуховность. Это поколение будет точно так же ругать следующее. Не думаю, что современная молодежь как-то кардинально хуже, чем молодежь из 80-х или 90-х. В некоторых моментах она даже лучше.